– Вы имеете в виду, – вмешался Анри, – что пока Майен на своем посту, нам не дадут расследовать дело?
– По-моему, это очевидно, – сказала Амалия. – Ладно, будем пока действовать по обстоятельствам. Во-первых, нужно попытаться разговорить доктора Анрио. Это значит, что кому-то придется ехать в Дижон. Затем Клеман – если одержимый еще не добрался до него, нужно его найти. Кроме того, не забываем Жанну Понс, Жака Бросса и Леона Жерве. Если все вещи Лили попали к сводной сестре, надо уточнить, не пропали ли какие-то ценности. Жак Бросс вряд ли что-то видел в ту ночь, учитывая его состояние, но, может быть, он слышал что-нибудь полезное для нас. Леон Жерве – жених Лили, посмотрим, какого он мнения о происшедшем. Если Мари Флато объявится, ее тоже надо будет допросить. И самое главное – хорошо бы найти мстителя до того, как он прикончит следующего свидетеля. Если он доберется до Жана Майена раньше нас, возможно, мы вообще никогда не узнаем правды. Хотя…
Она умолкла и задумалась о чем-то, хмуря тонкие выгнутые брови.
– Боюсь, я не могу сейчас отлучиться из Парижа, – промолвил комиссар извиняющимся тоном.
– Я могу поехать в Дижон, – подал голос Анри. – Но мне нужны полномочия.
– Они у тебя будут, – отозвался Бюсси. – А я пока продолжу работу здесь.
Молодому инспектору не понравилось, что комиссар выразился в единственном числе, словно Амалии тут не было и она не принимала в расследовании никакого участия. Однако он ничего не сказал и стал смотреть в окно на пролетающие мимо дома.
На ближайшем перекрестке машину остановил полицейский и, отдав честь, сообщил, что префект везде ищет комиссара Бюсси и срочно хотел бы с ним поговорить.
– Черт, – буркнул комиссар, морщась. – Опять начинается. Они готовы на все, лишь бы прикрыть это дело.
– Высадите меня на следующей улице, – попросила Амалия. – Там как раз живет Леон Жерве. Ждать меня не надо, я вернусь домой сама.
Бюсси рассыпался в извинениях. Амалия пожелала ему удачи в беседе с префектом и вышла. Машина уехала, увозя обоих полицейских.
Актер оказался дома, и Амалия написала на своей визитной карточке несколько строк о том, по какому делу желала бы с ним встретиться. Горничная удалилась, и Амалия получила возможность беспрепятственно осмотреться. Гостиная была обставлена резной черной мебелью, которая кому-то могла показаться оригинальной, но гостья сочла ее попросту гнетущей. Амалия всегда считала, что по вещам можно многое сказать об их хозяине, и то, что она видела, позволяло предположить, что Леон Жерве принадлежит к людям, которые стремятся выделиться любой ценой, не очень думая о том, что порой это производит странноватое впечатление. На столах, комодах и стенах красовалось множество фотографий и портретов знаменитого актера в разных ролях, а также в повседневной одежде. Среди улыбающихся, позирующих и неотразимых Леонов Жерве почти затерялись две чужие карточки с автографами – один от Сары Бернар, другой от Режан