Странно было знать, что ее никто не встречает. Должен бы быть водитель, шофер в форме, в большой теплой машине. Или Агнес, суетливо поправляющая коврики. Должен бы быть кто-то, кто разыщет ее багаж и разберется с чиновниками. Но никого не было. Это Испания: Барселона в шесть часов мартовского утра, и не было никого, кроме Селины.
Когда стрелки часов подползли к семи, она пошла в бар выпить чашку кофе, рассчитавшись несколькими песетами, взять которые с собой ее уговорил рассудительный служащий банка. Кофе был не очень хороший, но приятно горячий, и она сидела, попивая кофе и разглядывая свое отражение в зеркале за баром. На ней было коричневое шерстяное платье, пальто цвета овсянки и шелковая косынка, съехавшая с головы. «Дорожная одежда» — как говорила миссис Брюс. У нее была идея фикс в отношении дорожной одежды. Одежда из шерсти удобна и не мнется, а сверху всегда должно быть пальто. Туфли должны быть легкими, но достаточно жесткими для длительных переходов по продуваемым ветром аэропортам, ручная сумка большой и вместительной. Автоматически, даже в драматические моменты жизни, Селина следовала этому прекрасному и неизменному совету. И не то чтобы он помогал. Она все равно выглядела растрепанной и чувствовала себя измотанной. Она боялась летать, а то, что вы одеваетесь как опытный путешественник, еще не значит, что вы таковым и являетесь, как и не развеивает убеждения, что вы либо разобьетесь в авиационной катастрофе, либо потеряете паспорт.
Самолет до Сан-Антонио казался очень маленьким и ненадежным, как игрушечный. «О нет», — подумала Селина, шагая к нему навстречу ветру, ударяющему ей в лицо запахами керосина, и загребая туфлями воду из луж. Всего несколько пассажиров мрачно толпились у самолета, как бы разделяя ее мысли. Усевшись на место, Селина получила конфету с глюкозой, которую начала жевать, как будто это было новое чудодейственное лекарство от всех страхов. Это было не так, но самолет не разбился.
Однако погода все еще была ужасной, и Сан-Антонио они увидели, только когда стали садиться. Ничего, кроме туч, серой ватой залепивших иллюминаторы. Потом они увидели дождь, а затем неожиданно поля, и крыши домов, и мельницу, и несколько сосен, и землю кирпичного цвета — и все блестело от дождя. Аэропорт только недавно построили, бульдозеры сняли верхний слой почвы, и теперь взлетная полоса казалась морем красной грязи. После посадки два механика вручную подкатили трап к самолету. На них были желтые непромокаемые плащи, до колен забрызганные грязью. Сначала показалось, что никто не торопится покинуть самолет. Когда же они вышли, то пошли осторожно, аккуратно пробираясь между лужами.