— Знаешь, — сказала Франсуаза, — обед у меня очень простой: говяжье филе, салат — все через пять минут будет готово.
Половина девятого — никого. Внезапно угрожающее молчание вконец воцарилось между ними. Они просто смотрели друг на друга, улыбались, не говорили ни слова. Франсуаза вышла на кухню и вернулась без дела.
— Тебе удалось что-нибудь хорошо продать за последнее время?
— Мало, — сказала Мадлен. — Ушел чайный столик, фанерованный красным деревом… Мне доставили прелестную консоль из позолоченного дерева времен Директории.
— Да?
Они опять замолчали. «Без десяти девять! Ему на всех наплевать! — подумала Мадлен. — На месте Франсуазы я бы такого не допустила!..» В замке повернулся ключ, и Франсуаза вскочила, совершенно преобразившись. Александр вошел быстрым шагом, бросил пальто на стул, поцеловал жену, пожал руку Мадлен, сказал, что, к сожалению, не смог прийти раньше, но не дал никаких объяснений. Он купил бутылку водки, которую поставил посередине стола. Узнав, что Мадлен принесла виски, поблагодарил ее с чувством и пожурил обеих женщин за то, что они ждали его, вместо того чтобы выпить. Стоило ему появиться, и у Мадлен создалось ощущение, что мебель вдруг ожила и обрела свою осмысленность. Желание подвергать Александра критике тут же пропало. Какая-то непонятная связь объединяла эти книжки, бумаги, уродливую лампу на большой витой деревянной ноге, чудовищную картину с невероятно голубым небом и хозяина дома.
— Может, вы хотите с газированной водой?
— Ой, у меня ее нет! — воскликнула Франсуаза. — Как глупо! А теперь уже слишком поздно идти ее покупать!
Франсуаза была огорчена, растерянна. Мадлен посчитала, что она придает чрезмерное значение мелочи. Александр бросил на жену насмешливый взгляд и сказал:
— Какие проблемы из-за пустяка! Мадлен выпьет виски с обычной водой, вот и все!
Внезапно у Мадлен возникло впечатление, что она знает его много лет и он всегда называл ее по имени.
— Я буду пить ваше виски чистым, Александр, — сказала она.
— Браво! — воскликнул он. — Но предупреждаю: льда у нас тоже нет!
Он налил виски Франсуазе, остановившей его:
— Мне не слишком много, Александр!
«Вместо этого секретера эпохи Людовика XVI мне нужно было подарить им холодильник!» — подумала Мадлен.
— Виски комнатной температуры — нет ничего лучше! — заключил Александр, поднимая стакан.
Мадлен присоединилась к нему. Франсуаза смочила губы в спиртном, встала и исчезла за занавеской, которая наполовину скрывала кухню. Оттуда вскоре донеслось потрескивание, а в комнату начал проникать запах растопленного сливочного масла и поджаривающегося мяса. Александр курил, держал в руке стакан виски и не сводил с Мадлен глаз.