— Но мне не нужна самовлюбленная охотница за моим состоянием ни в качестве жены, ни тем более в качестве матери моего ребенка. Мне нужна интеллигентная, независимая женщина, которая согласится на мои условия, не ожидая никаких длительных отношений.
Такое предложение вряд ли могло особенно польстить…
Джесс выпрямилась:
— Но если вы не готовы к длительным отношениям, то почему вы хотите ребенка?
— Одно не исключает другого. Я буду предан своему ребенку, — уверенно заявил Цезарио. — Я не эгоист.
Джесс медленно покачала головой. Ее неодобрение было очевидно.
— Вы так отчаянно хотите ребенка, что не можете подождать, пока встретите подходящую женщину?
— Мне хотелось бы сказать твердое «да», чтобы представить себя в выгодном свете. Я действительно очень хочу ребенка. — Его рот сжался и превратился в тонкую линию. — Но это еще не вся история…
Джесс кивнула, не удивленная таким признанием.
— Я прямой потомок длинной линии ди Сильвестри, — продолжал Цезарио. Его темные глаза сузились, сфокусировавшись на отдаленной точке за окном. — Мой дед всегда очень гордился этим. Он был просто одержим кровными узами и посвятил свою жизнь укреплению семейного древа. Дед так хитро составил свое завещание, что я смогу унаследовать после своего отца наше тосканское имение только в том случае, если у меня будет наследник. Сын или дочь — это не имеет значения. Но я должен иметь наследника, чтобы остаться владельцем нашего фамильного дома.
— Ну, это очень близорукое решение! — не удержалась Джесс. — Вы же могли оказаться гомосексуалистом или просто не захотеть иметь ребенка.
— Но я не гей! — сухо заметил Цезарио. — И предпочитаю смотреть на ситуацию как на вполне осуществимый проект.
— Проект… Ребенок — это проект? — в изумлении пробормотала Джесс.
Какая ирония! Цезарио предлагал ей то, что так близко ее сердцу! И в то же время… Он хотел ребенка чисто из практических соображений, тогда как сама Джесс хотела бы заботиться о Цезарио и… разделить с ним свою жизнь…
— Я думаю, это неправильно — дать жизнь ребенку, только чтобы унаследовать семейную собственность.
— Это одна сторона. Но есть и другая. Я бы любил этого ребенка. Он получил бы прекрасное образование, способное обеспечить его самого и семью, которую заведет. А в итоге он унаследовал бы и все мое состояние, — спокойно продолжал Цезарио. — Любой мой ребенок получит возможность наслаждаться жизнью.
— Почему бы вам тогда просто не воспользоваться услугами суррогатной матери? — спросила Джесс. — По-моему, в этом было бы больше смысла.
— Нет. Такой вариант меня не устраивает. Я происхожу из консервативной семьи и предпочитаю, чтобы мой ребенок появился на свет нормальным путем. К тому же я хочу, чтобы у моего сына или дочери была мать, которая любила бы его и заботилась о нем… Я сам вырос без матери. Для своих детей я бы не хотел такой судьбы.