— В свое время мои кузены, Джейсон и Марк, послали подобное письмо соседу, желая его припугнуть, когда тот захотел пожаловаться на них в полицию. Мне кажется, даже ошибки в словах те же. А если письмо написали они, то, значит, и картина тоже у них.
Цезарио смерил ее насмешливым взглядом:
— Должен признать, я породнился с очень интересной семьей.
Ее лицо вспыхнуло.
— Это совсем не смешно! Представь себя на моем месте… Что бы ты чувствовал, если бы у тебя были такие родственники?
— Ты права, маленькая моя. С моей стороны глупо было так шутить. Особенно в тот момент, когда ты сообщила мне очень полезную информацию…
— Мне действительно очень жаль. Я знаю, как тебе нравилась эта картина… — пробормотала Джесс.
Его лицо смягчилось.
— Я ни в коей мере не считаю тебя ответственной за случившееся. Не надо винить себя за то, что твой отец сделал неправильный шаг.
* * *
Во время ужина Цезарио выглядел озабоченным и, сославшись на занятость, не пошел вместе с ней спать. Это была первая ночь, которую Джесс провела одна.
Она лежала без сна, пытаясь отогнать от себя мысль: Цезарио отстранился от нее из-за ее родственников. С его стороны, конечно, было очень великодушно сказать, будто он ни в чем не винит Джесс. Но она не могла забыть, что вышла замуж и носит его ребенка именно из-за этого ограбления…
Утром Джесс с трудом открыла глаза. Ей пришлось наложить на лицо макияж, чтобы скрыть усталый вид. Цезарио она увидела только после завтрака. Он по-прежнему казался озабоченным и отстраненным. Решая не терять времени, чтобы узнать, беременна она или нет, Джесс записалась на прием к врачу в Чалбери-Сант-Хеленс еще перед тем, как они отправились в аэропорт.
Ее собаки уже ждали ее в Холстон-Холле.
— Это теперь твой дом, — сказал Цезарио, когда их машина въехала в ворота имения. — Можешь производить здесь какие угодно изменения. Я хочу, чтобы тебе было удобно.
Это был щедрый дар, который несколько успокоил Джесс. Но затем ей в голову пришла мысль — Цезарио ничего не сказал в отношении других его домов! Колина-Верде, похоже, стал ее домом лишь на медовый месяц.
Джесс сделала над собой усилие, решив не придавать этому значения.
— Кстати, я купил тебе новую машину, — сказал Цезарио, когда они подъезжали к дому. — Твоя уже скоро развалится.
— Но мне не нужна новая машина! — запротестовала Джесс.
— Та синяя, что стоит перед входом, — словно не слыша, закончил Цезарио.
Это был новенький «лендровер» последней модели, и стоил он раз в десять дороже, чем ее старый. Салон машины был отделан дорогой мягкой кожей.