Она остановилась и повернулась к нему. Он заметил, что она с трудом сглотнула.
— Потому что мне не нравится лгать своему боссу. Я не желаю, чтобы он расспрашивал меня о вас: почему я с вами говорила, что я о вас думаю. Ведь тогда мне придется врать, а я в этом не сильна.
Алексей положил руку на документы. Он понимал, что производит на Пейдж особенное впечатление, и намеревался этим воспользоваться. Если придется закрутить с ней роман для того, чтобы выудить нужную ему информацию, он так и поступит. Он погладил ее по руке:
— Поужинайте со мной сегодня вечером.
От удивления у нее отвисла челюсть.
— Вы с ума сошли? Разве вы не слышали, что я сказала? Я не могу с вами ужинать!
— Чад не узнает, — произнес Алексей, потянув ее за руку к себе.
Когда она попыталась вырваться, он крепче сжал ее руку.
— Отпустите меня, — тихо сказала она, потупив взгляд.
И хотя он не хотел ее отпускать, а желал поцеловать, он сделал как она просила. Она тут же отошла в сторону и обхватила себя руками.
Алексея окутало разочарование.
— Я восхищаюсь вашей преданностью боссу, Пейдж, но разве он имеет право управлять вашей личной жизнью? Разве ему позволено указывать вам, с кем встречаться, а с кем нет?
Она помрачнела:
— Конечно нет. Но ситуация намного сложнее. Вы враг.
Алексей не сдержал резкий смех. Он действительно был врагом, но не хотел, чтобы она так думала.
— Вы враг, — настаивала она, нахмурившись. — Для Чада. А я на него работаю. — Она сделала глубокий вдох, потом протяжно выдохнула. — Кроме того, он попросил мою сестру выйти за него за Алексей перестал смеяться. Пейдж шмыгнула носом и снова занялась документами. Сегодня он наблюдал за ней и Чадом и мог точно сказать — между ними нет никакой связи, никакой искры. И все же она погрустнела.
— Извини, Пейдж. Она пожала плечами:
— За что? Все хорошо. Моя сестра очень счастлива.
— А ты?
Она опустила плечи. Потом она быстро выпрямилась и повернулась к нему:
— Да, я счастлива. Эмма красивая и удивительная, и она заслуживает такого человека, как Чад.
— А чего ты заслуживаешь?
Ее нижняя губа задрожала.
— Я предпочла бы, чтобы вы этого не делали, — сказала она очень тихо.
— Чего? Я задал вопрос по-дружески.
— Вы мне не друг.
— Пока нет. Но я мог бы им стать.
Она покачала головой:
— Не говорите того, чего быть не может, князь Воронов.
— Зови меня по имени. И я могу сказать, чего ты заслуживаешь, — продолжил он. — Радости. Ты имеешь право делать что-то для себя, а не всегда для других. Ты заслужила счастье, Пейдж, и ты заслужила того, чтобы перестать беспокоится обо всем и всех. Пусть кто-нибудь побеспокоиться о тебе. Ты заслуживаешь того, чтобы тебе каждый день дарили цветы, приглашали на ужин при свечах. Заслуживаешь мужчину, который тебя хочет. Всего того, что есть у твоей сестры, и многого другого.