— Никаких «но», дорогая.
Все остальные слова застряли у нее в горле. Пирс накрыл ее губы, нежно и настойчиво раздвигая их языком. Он послал планету в штопор, забросил луну и звезды на другую орбиту… и взял ее туда с собой. Их тела подхватил стремительный поток страсти. Боже, как он хотел ее!
— Дорогая, — сказал Пирс, с трудом отрываясь от ее пленительных губ, — может быть, поднимемся в спальню?
Дэмини кивнула. Ее тело, охваченное любовной страстью, казалось, стало легче воздуха.
— Пирс?
— Да, дорогая?
— Потом мы пожалеем об этом, я знаю, пожалеем.
— Не думай об этом, не сейчас.
Пирс выключил воду, и они стали медленно вытирать друг друга, изучая каждую черточку тела.
— Ты прекрасна.
— А ты неотразим, — сказала Дэмини, смеясь.
— Неотразим? Правда?
— Да.
— Сядь на этот стул, моя дорогая леди.
Он взял расческу и начал осторожно и мягко расчесывать ее влажные пряди.
— У тебя замечательные волосы. Я с первого дня мечтал о том, как они обовьют мою шею.
— Все это немного похоже на безумие, — пробормотала Дэмини.
— Да.
И безумие это было восхитительным. И сама Дэмини была прекрасна. В ее глазах отражалась и радость, и глубокая печаль, и застенчивая нежность, и пылкая страсть.
Дэмини наклонила его голову к своему лицу и нежно прошептала:
— Пирс…
— Да?
— Ничего. Просто Пирс…
Его смех был ласковым, но руки, ласкающие удивительное тело Дэмини, твердыми и настойчивыми.
— Я хочу тебя, — прошептала она.
— Я тоже, — хрипло сказал Пирс и поцеловал ее.
Затем его язык отправился в путешествие по ее телу, зажигая огонь во всех местах, к которым он прикасался.
— Пирс…
Это бархатистое ощущение его губ и языка на обнаженной коже было новым безумным чувством. Пирс увлекал Дэмини в мир доселе неизведанных, удивительных ощущений. Как это было прекрасно! И в этот момент произошло то, чего она всегда опасалась: обещание, которое она не могла дать, было дано. Вместе с удивительной радостью Дэмини испытывала щемящую боль, потому то была уверена: больше никому, кроме Пирса, не удастся вызвать в ней такую страсть.
— Да, дорогая, — Пирс отстранился от нее, задыхаясь от безумного желания. Дэмини была для него в этом мире всем, а ведь это не должно было случиться. Он не мог любить ее. Пирс поднялся на ноги.
— По-моему, мы собрались в спальню? — в этот момент он страстно хотел Дэмини, но было важнее сделать это прекрасное и незабываемым для нее.
Пирс схватил Дэмини на руки и вынес в холл.
— Мы прекрасно смотримся, моя Дэмини.
Он знал, что не должен отпускать ее никогда.
— А что, если Мигель вернется раньше?
— Я выбью ему его гляделки, — мягко пообещал Пирс. — Прекрати хихикать. Тебя когда-нибудь носил на руках обнаженный мужчина?