— Ты ведь знаешь, что я хочу с тобой поговорить, — сказал Фредди. — О Боже, как долго еще мы будем играть этот спектакль?
— Возможно, до тех пор, пока его сиятельство не примет решения.
Анцелла решила, что этот чувственный, драматичный голос принадлежит маркизе Чисуик.
— Надеюсь, ты сумеешь настоять на своем? — спросил Фредди.
— Смотря что ты имеешь в виду.
— Помилуй Боже!.. Не предлагаешь ли ты…
— Я ничего не предлагаю, Фредди, — оборвала его маркиза. — Я собираюсь выйти замуж за Владимира, и чем скорее он это поймет, тем лучше. Но если это означает, что сначала я должна стать его любовницей, то тогда говорить не о чем.
— Как ты думаешь, что я должен чувствовать в такой ситуации?
— Пожалуй, то же, что и всегда. У меня должен быть богатый муж, и маловероятно, чтобы я смогла найти кого-нибудь более богатого, чем князь.
— Черт бы его побрал! — вскричал Фредди. — Хоть бы раз в жизни сорвать банк!
— Даже если бы ты сорвал дюжину банков, тебя все равно надолго не хватило бы, — ответила маркиза усталым голосом. — Мы оба прекрасно знаем, что деньги уходят у тебя сквозь пальцы, как песок, или как там еще говорят…
— У тебя они тоже надолго не задерживаются, дорогая, — заметил Фредди.
— Вот поэтому-то Владимир и должен танцевать под мою музыку, и чем скорее он этому обучится, тем лучше.
— Не понимаю, почему он тянет, — произнес Фредди. — В Лондоне казалось, что он готов на все.
— Наверное, потому, что здесь его мать. Я ненавижу ее, и она меня тоже! Знаю, что Борис, этот ублюдок, все ей доносит. Вот почему мы обязаны быть внимательными. Когда однажды ночью я застала его подслушивающим под моей дверью, я поняла, что нам рисковать нельзя.
— Да, ты права, Лили, — согласился Фредди. — Но если ты думаешь, что я могу на тебя смотреть, не имея возможности прикоснуться хоть пальцем, то ты сильно ошибаешься. Я сойду с ума, если не останусь с тобой один на один! — В его голосе зазвучали нотки страсти, от которых задрожал воздух. Он замолчал, чтобы через минуту добавить: — Позволь мне прийти сегодня ночью. Никто ничего не узнает.
— С ума сошел, — резко ответила маркиза. — Это был бы конец всему! Я абсолютно уверена, что это чудовище, Борис, спит с открытым окном, и, если он застигнет нас и расскажет об этом Владимиру, все наши планы провалятся с треском, мой дорогой Фредди. Ты ведь понимаешь, насколько я права.
— Я думаю, что куда более опасна княгиня, — осторожно заметил Фредди. — Она напоминает мне колдунью! Она подчиняет своим чарам любую женщину, к которой ее сын выказывает хоть какие-то симпатии. Поэтому будь осторожна.