Естественно, она не рассказала им, чем собирается заниматься, так как они с сэром Феликсом решили: лишняя информация принесет только дополнительные проблемы. Анцелла представила все так, будто получила приглашение от подруги из Южной Франции и решила воспользоваться им.
Тетки же придумывали причину за причиной, лишь бы воспрепятствовать ее отъезду: она не должна покидать дом, поскольку пребывает в трауре. Недопустимо, чтобы молодая девушка, только что потерявшая отца, тащилась неведомо куда! Это неприлично — путешествовать одной! И, что самое главное, — она еще не настолько взрослая, чтобы оставаться без постоянного присмотра взрослых, хотя бы таких, как они!
Избавиться от последнего Анцелла хотела бы в первую очередь, и это еще больше укрепило ее в намерении покинуть дом.
Было решено, что ей не следует отправляться в путь под настоящей фамилией. Род Уиннов, нужно сказать, был достаточно многочисленным, и не исключено, что мог обнаружиться какой-либо далекий кузен или приятель, который бы узнал Анцеллу Уинн по фамилии.
— Буду представляться как Уинтон, — сказала она сэру Феликсу. — Нет смысла придумывать какую-то совершенно непохожую фамилию, потому что я никогда не запомню ее, чтобы отреагировать соответствующим образом.
Обсудив все детали, сэр Феликс написал доктору Гровзу, что госпожа Анцелла Уинтон согласна вступить в должность при княгине Феодоре Всеволовской и седьмого февраля прибудет на станцию в Больо.
Анцелла была вынуждена сообщить своим теткам, что ее подруга живет неподалеку от Больо. Это вызвало очередной скандал.
— Больо — это же рядом с Монте-Карло! — вскрикнула тетка Эмили. — Мне остается лишь надеяться, что тебе не придет в голову мысль переступить порог этого гнезда разврата!
— Не могу поверить, чтобы дело обстояло настолько плохо, — ответила Анцелла, припоминая, что говорил сэр Феликс на эту тему.
— Наш уважаемый епископ, — произнесла тетка Эмили, — написал несколько писем в редакцию «Таймс», протестуя против низменности и азарта и тех несчастий, которые он приносит тем, кто позволяет себя вовлечь в подобное зло.
— А разве обязательно отдаваться азартным играм? — услышала она в ответ.
Но прежде чем Анцелла покинула Медуин-парк, она получила альбом с вырезками, за которыми тетка спешно съездила домой, чтобы подкрепить свои аргументы.
Многие годы она собирала засушенные цветы, приглашения на балы, карточки с праздничными поздравлениями, зарисовки, фотографии и в конце концов вклеила все это в альбом, который торжественно назвала «Реликвии моей жизни».