Бывшие обиженные собрались в своей комнатке, девчонки из шестого «Б» тоже тут как тут.
– А салфетка на столике новая, – сразу заметила Оля, – я наблюдательная. И костюмчики у всех стильные, у Сиреневой новые серьги.
– Сиреневые, – хмыкнула Лидка.
– Аметист. – Агата недавно вместе с мамой листала каталог драгоценных и полудрагоценных камней. – Сиреневый камень таит внутри себя тайные лучи. В неожиданную минуту как сверкнет! Мама сказала: «У аметиста женский характер».
Девчонки удобно уселись на гимнастических матах. Взрослые тоже были на своих местах. Оля продолжала свои наблюдения:
– Вазочка какая красивая! Хрустальная.
– А печенье домашнее! Пахнет вкусно! – Сфинкс притворяется простой и совсем невоспитанной. – Сильная, можно попробовать одно печеньице?
– Потерпи, – Сильная сегодня сурова, – мы ждем гостя.
– Ни фига себе, – присвистнула Сфинкс, – гостя! А мы тогда кто?
– Вы – свои, а гость другое дело. Тем более если он впервые у тебя в доме.
– И моя мама так всегда говорит. – Агата изображает недовольство, а сама сдерживает смех. – Получается: чужой человек дороже своего ребенка. Разве это правильно?
Тут в комнату вошел мужчина, красивый, высокий, широкоплечий.
– Кто тут против гостей? Я на печенье не претендую, – весело проговорил он и сел рядом с Сильной.
– Это Владимир Николаевич, – сказала Сильная, – научный сотрудник, изучает психологию семьи. Интересно?
Все сказали:
– Конечно!
– Очень интересно.
– А то мы слишком замкнулись в своем женском кругу.
– Мужской взгляд на наши проблемы – это что-то новенькое. – Редакторша инстинктивно поправила прическу и добавила: – Только, пожалуйста, судите, Владимир Николаевич, объективно, без мужской солидарности.
– Постараюсь. – Он обаятельно улыбнулся.
Лидка подумала: «Красивый, жалко – пожилой. Лет тридцать, наверное».
Без всяких предисловий он начал:
– Приступим к работе над ошибками. Главная ошибка женщины, независимо от ее возраста, – желание совершенства в ее любимом. Она возвращается к одному и тому же много раз, он вертится ужом и увиливает от ее непомерных требований. А она все борется за его улучшение. Позже она, может быть, рада бы перестать, но ей жалко затраченных усилий. И вот она жмет и жмет. Он терпит, но терпение не бесконечно, он бежит куда глаза глядят. А она ругает его, иногда – себя. Но себя – редко. Вот я назвал вам первую женскую ошибку. И среди вас, милые дамы и барышни, это распространенная ошибка.
– Есть, есть, – грустно согласилась Сильная.
Кассирша и редакторша ничего не сказали, но подумали о своем поведении. А в углу Надя-Сфинкс шепотом важничала: