Всем нам предоставлена возможность прикоснуться к этим трем степеням, хотя не каждому дано стать преподобным Серафимом Саровским, не каждый достигает степени святости преподобного Силуана Афонского [10] . Однако в Царствии Небесном нет ни рабов, ни наемников, а только сыны, потому что это – Царство царей и священников. Полнота в Царствии Небесном – для всех полнота.
Один священник привел мне такой пример. Людям приходится жить в совершенно различных условиях: кто-то подвизается в монастыре, кто-то стоит у станка, а кто-то растет в семье алкоголиков… Все разные, а полнота у всех одна, все полны. Представьте себе: ведро можно наполнить доверху, оно будет полно, а можно наполнить доверху наперсток, и он тоже будет полон. В наперсток больше не вольешь, но в нем содержится все, что он может вместить. В ведре поместится гораздо больше, чем в наперстке, но наперстку от этого ущерба нет: он от этого не страдает, не ощущает своей неполноты. И когда мы по милости Божией окажемся в Царствии Небесном, то, несмотря на все наши различия и на то, что мы по-разному шли к Богу, все мы непременно обретем полноту сыновства, хотя кто-то дорастет до этого еще при жизни, а кто-то получит ее в дар, прикоснувшись лишь к рабству.
Как только мы вступаем на благодатную духовную лестницу, как только решаем для себя, что не хотим далее жить во грехе, и ужасаемся, что можем не войти в Царство Небесное, этот ужас делает нас рабами Божиими. И тогда мы уже не замечаем, как вдруг на нас нисходит благодать, как эта благодать становится реальностью, без которой мы уже не в силах обойтись, и все больше и больше стремимся угождать Богу.
Достижима ли полная свобода в этой, земной жизни? Нет, полная свобода реализуется только в Царствии Небесном. Она даруется нам по мере нашего приближения к Богу. При жизни же люди обретают свободу, лишь достигнув святости.
В этой связи следует отметить роль послушания. Послушание – это не беспрекословное выполнение любых приказов. Исполнение послушания приравнивается к мученичеству. И в этом надо как следует разобраться. Монашеское послушание – это одно, послушание родителям – другое, послушание духовному отцу – третье. Перед нами – три различных вида послушания, хотя корень у них один: это умение слушать, прислушиваться.
К величайшему сожалению, люди часто отождествляют послушание с угнетением личной свободы, ошибочно полагая, что тот, кто слушается, – порабощен, а тот, кто послушание определяет, – владычествует. В действительности дело обстоит иначе.
Однажды на утрене я совершенно по-особому услышал обращенные к Богу слова, содержащиеся в степенне четвертого гласа: «…и мне да будут на послушание Божественная Твоя ушеса!» В тот момент я вдруг отчетливо осознал, что не только мы призваны слышать волю Божию, жить согласно этой воле и пребывать в послушании, – Сам Господь тоже чутко вслушивается в каждую нашу молитву и, можно сказать, исполняет послушание. Мы просим Его о милости – Он нам ее оказывает; мы просим Его о прощении – Он нас прощает и помогает нам в тяжелых жизненных обстоятельствах.