– Начальство на месте? – осведомился марсианин, завернутый в зеленый брезентовый плащ и запах многодневного перегара. – Подполковник Коломытов, госпожнадзор. Плановая проверка!
– А какие подполковники в госпожнадзоре, дядя? – спросил я, за пару лет работы привыкший ко всяческим модификациям головной юдоли прибывающих.
– Настоящие! – заверил меня борец с огненной стихией и добавил. – Будешь комедию ломать, я тебе доставлю неприятности. Ты у меня под себя ходить будешь….. Неожиданно, как нибудь! Как утка, предположим.. Я в отставке, понял, едитя? С Кантемировской перевели, на усиление.
– Извините. – сообразил я, – вы к Марку Моисеевичу наверное?
– Он Фридман? Тут у меня написано: главврач Фридман. – уточнил подполковник, сверившись с неопрятной бумажкой, по чистой случайности избежавшей гибели в ближайшем деревенском нужнике. – Комплексная проверка: средствА пожаротушения, наличие инструкций, добровольная огнеборческая дружина и так далее… На два дня рассчитано.
– Вот ты. Ты в дружине? – тут же начал проверку хитрый танкист в отставке.
– Э? Нет. – успокоил его я. – Я – сторож.
– Понятно. Сторож, значит. А где врач?
– Прямо по дорожке, белое здание, третий кабинет направо.
– Угум. – поблагодарил меня проверяющий, и двинулся меж темных сиреневых скелетов навстречу неизвестности.
И глядя в зеленую брезентовую спину похмельного отставника, я с теплой грустью подумал о милейшем Марке Моисеевиче, за предыдущий месяц сумевшем выгадать два дела: загнать шифер с крыши и, навязшие на губах как оскомина, «Цветные сны». В простонародье оказавшимися дамскими принадлежностями циклопических габаритов. Причем последние были реализованы двум азербайджанцам с восхищением осматривающим образцы. Впечатленные размерами объектов сыны гор быстро соорудили заказ еще на одну партию.
Но к всеобщему счастью Юрка с Ферганы, наш основной поставщик бесполезностей, временно пребывал в ином измерении, а к телефону подходила его мама кислым голосом сообщающая, что Юрий уехал по делам. Это временное отсутствие в реальном мире лишний раз подтверждало неодолимый и единственный закон, неизменно действующий в этой части вселенной – закон компенсации. За три секунды чистой радости ты платишь годами несчастий. Раз – и у тебя в постели Елена Корикова, два – у тебя подагра и ты никому не нужен. Эти детские качельки пребольно бьют по затылку. Радость отчего-нибудь мгновенна, а вот геморрой вспоминается веками. И ты живешь со всем этим весельем и печалями, взвешиваешь их в руках, но выбросить не можешь, потому что они все твои и без них ты нигде и никто.