— И вы говорите, что он не был арестован?
— Не был.
— Ладно, а что было потом, когда мистер Эллиот отвел вас наверх и вы убедились, что в доме больше никого нет?
— Мы вывели мистера Эллиота наружу, опечатали дом и позвонили в отдел по расследованию убийств.
— Все в соответствии с инструкцией, не так ли?
— Верно.
— Хорошо, но после вы сняли с мистера Эллиота наручники, если он не был арестован?
— Нет, сэр. Мы посадили мистера Эллиота на заднее сиденье автомобиля, а по инструкции задержанный должен находиться в патрульной машине в наручниках.
— Задержанный? Вы уверены, что мистер Эллиот не был арестован?
— Уверен. Мы его не арестовывали.
— Ладно. И как долго он сидел в салоне?
— Примерно полчаса, пока не приехала опергруппа из отдела по расследованию убийств.
— Что происходило потом?
— После приезда детективы осмотрели дом. Затем они вышли и мы освободили мистера Эллиота. Я хочу сказать — вывели из машины.
Это был промах, и я за него ухватился.
— Освободили? Значит, он все-таки был арестован?
— Нет, я неправильно выразился. Он добровольно согласился ждать в автомобиле, а потом приехали детективы и забрали его с собой.
— Он добровольно согласился сидеть в наручниках на заднем сиденье машины?
— Да.
— А он мог бы открыть дверцу и выйти, если бы захотел?
— Не думаю. На задних дверцах есть замки. Их нельзя открыть изнутри.
— Но он сидел там добровольно.
— Да.
Даже Харбер, казалось, был не слишком убежден в том, что говорил. Он покраснел еще больше.
— Офицер Харбер, когда с мистера Эллиота сняли наручники?
— Как только детективы вывели его из машины, они сняли наручники и вернули их нам.
— Отлично.
Я кивнул, словно допрос был окончен, и рассеянно полистал блокнот. Потом, не поднимая головы, произнес:
— Да, и вот еще что. Согласно журналу записей первый звонок в Службу спасения поступил пять минут второго. Девятнадцать минут спустя мистер Эллиот позвонил, желая убедиться, что о нем помнят, и вы прибыли через четыре минуты после этого. Всего после первого звонка прошло двадцать три минуты.
Я поднял глаза на Харбера.
— Звонок был важным, почему же так долго никто не приезжал?
— Район Малибу занимает большую площадь. Перед этим нас вызывали в другое место, пришлось возвращаться через горы.
— А что, поблизости не нашлось другого патруля?
— Мы были в машине «альфа», это внедорожник. Нам первым сообщают о срочных вызовах.
— Все понятно. Больше нет вопросов.
На повторном допросе Голанц проглотил мою наживку. Разговор вертелся вокруг того, был Эллиот арестован или нет. Обвинитель пытался доказать, что это не имеет никакого отношения к указанной мной предвзятости прокуратуры. Он решил, будто я просто хочу подтвердить свою теорию; именно этого я и добивался. Голанц потратил добрых четверть часа, выжимая из свидетеля все новые доказательства того, что человек, которого он и его напарник заковали в наручники после двух убийств, не был арестован. Это противоречило здравому смыслу, но прокурор упорно стоял на своем.