— Вы уверены, мистер Холлер?
— Абсолютно. Мистер Винсент был прекрасным адвокатом и оставил много подробных записей. Я ознакомился с разработанной им тактикой и готов начать процесс. Мы все, я и моя команда, уделяем данному делу особое внимание.
Судья откинулся на высокую спинку кресла и задумался. Потом взглянул на Эллиота.
— Мистер Эллиот, ваша очередь. Я желаю услышать, согласны ли вы с тем, что сказал ваш новый адвокат, и отдаете ли отчет в том, что смена адвоката перед началом процесса подвергает вас большому риску. На карту поставлена ваша свобода, сэр. Что вы считаете по этому поводу?
Эллиот подался вперед и заговорил, с вызовом глядя на судью:
— Прежде всего, ваша честь, подтверждаю, что я полностью согласен. Я хочу поскорее начать процесс и дать взбучку окружному прокурору. Меня, невиновного человека, обвиняют и преследуют за то, чего я не совершал. Мне не терпится оправдаться, сэр. Я любил свою жену, и мне будет не хватать ее всю жизнь. Я не убивал. Когда я слышу, как по телевизору обо мне говорят все эти мерзости, у меня разрывается сердце. Но больше всего мучает мысль, что настоящий убийца остался на свободе. Чем раньше мистер Холлер докажет мою невиновность, тем лучше.
Все это здорово смахивало на дело О. Джея,[10] но судья смерил Эллиота задумчивым взглядом и, кивнув, обратился к обвинителю:
— Мистер Голанц, какова точка зрения прокуратуры?
Заместитель окружного прокурора прочистил горло. Его можно было описать одним словом — телегеничный. Смуглый и обаятельный, с властным взглядом, в котором ощущалась вся мощь закона.
— Ваша честь, обвинение полностью готово и не возражает против начала разбирательства согласно графику. Но если мистер Холлер так уверен в ненужности отсрочки, я предлагаю ему отказаться от права апелляции в том случае, если на суде что-нибудь пойдет не так.
Судья сдвинул кресло и повернулся в мою сторону:
— Что скажете, мистер Холлер?
— Ваша честь, я не думаю, что мой клиент должен отказываться от любых способов защиты…
— Я согласен! — перебил меня Эллиот. — Мне плевать на апелляции. Лишь бы поскорее начать.
Я бросил на него жесткий взгляд. Он посмотрел на меня и пожал плечами.
— Мы все равно выиграем, — объяснил он.
— Хотите на минутку выйти в коридор, мистер Холлер? — спросил судья.
— Спасибо, ваша честь.
Я встал и обратился к Эллиоту:
— Пойдемте со мной.
Мы вышли в коридор, тянувшийся к залу суда. Эллиот заговорил, не дав мне открыть рот:
— Я хочу, чтобы все поскорее закончилось, и поэтому…
— Заткнитесь!
— Что?
— Вы меня слышали. Заткнитесь. Вам понятно? Я знаю, вы привыкли говорить где угодно и что угодно и считаете, что все должны вас слушать разинув рот. Но здесь не Голливуд, Уолтер. И вы не обсуждаете один из ваших фильмов с восхищенной прессой. Это реальная жизнь. Вы не должны говорить, пока вас не спросят. А если решите что-нибудь сказать, сначала сообщите мне на ухо, и в случае надобности я — а не вы — передам ваши слова судье. Вам ясно?