В воскресенье утром Ян отвез Джорджи в Хитроу. Самолет прилетел в Вашингтон около полудня. Уитмор уже ждал ее. Сначала они поехали в Джорджтаун. Хотя Джорджи ожидала увидеть перед домом репортеров и фотографов, она все-таки нахмурилась, когда они окружили ее.
— Джорджи, собираетесь ли вы развестись с Хьюго?
— Считаете ли вы, мисс Чейз, что это был несчастный случай?
— Джорджи, посмотрите сюда, всего один кадр…
Сара и Джеми сидели на ступеньках внутренней лестницы. Они кинулись к матери, едва за ней закрылась входная дверь. Из гостиной вышла мать Хьюго и один из его братьев.
— Я все время говорю Джеми, что папа не виноват в том, что случилось, — сказала Сара. — Нечего ей было дразнить собак.
— Я всегда не любил этих собак, — сказал Джеми.
Сара посмотрела в глаза матери.
— Как там Пэтси? — спросила она.
Через час Джорджи вновь села в машину и попросила отвезти ее в Райкрофт Лодж.
Когда Уитмор опустил окно, чтобы заплатить за проезд по мосту, в салон дохнуло жарой, как из печки. Закрывая окно, Уитмор сказал Джорджи:
— Вечером жара спадет.
Когда они начали спускаться с моста, небо потемнело. О стекло машины ударили первые капли дождя. Джорджи смотрела вниз, на Чизапикский залив. На огромные массы воды, увлекаемой приливом в океан. Когда машина съехала с моста на шоссе, все кругом было черно, если не считать периодических вспышек молний где-то на горизонте.
— Так вам всем и надо, — пробормотала Джорджи, глядя на репортеров, жмущихся под зонтиками возле закрытых ворот. Когда Уитмор вылез из машины, чтобы открыть ворота, кто-то направил прожектор в лицо Джорджи. Все камеры и фотоаппараты повернулись к ней. Уитмор молча вернулся в машину, с фуражки его стекала струями вода. Он проехал сквозь толпу, потом опять вылез и занялся воротами.
Когда они проезжали вольер, Джорджи отвернулась. Ей вспомнились слова, сказанные Саре, казалось, тысячу лет назад: «вольер» звучит лучше, чем «клетка».
Фургон стоял во дворе. Ставни в доме были закрыты. За те несколько секунд, что понадобились Джорджи, чтобы добежать до входной двери, она успела промокнуть насквозь.
— Вы уверены, что не хотите, чтобы я остался? — спросил Уитмор. Вода стекала с него ручьями.
— Все будет хорошо, — ответила Джорджи. — Спасибо, Уитмор. Свяжемся завтра.
Джорджи услышала звук отъезжающей машины. По крыше стучал дождь.
— Хьюго? — позвала она.
Джорджи открыла в холле ставни, чтобы впустить свежий воздух. Потом она открыла стеклянные двери и, глядя на умытую дождем траву газона, стала вслушиваться в шум. Лодочный сарай на дальнем конце пирса был почти невидим за пеленой дождя. Джорджи вернулась в холл.