— Он ушёл?
Я спросила:
— Кто ушёл?
— Эдвард, — был ответ.
— Вы опять бредите.
Он помотал головой, а потом промолвил:
— Да. Я забыл. Эдвард мёртв. Он не смог бы добраться сюда.
Опять Эдвард. Однако мне это всё как-то странно и тревожно. Если ему является Эдвард, который, как я полагаю, его друг, то почему же он порывается убить его?
Лучше, если я переночую сегодня здесь, на диване. Мой больной беспокоен, что-то бормочет и стонет во сне.
Я забыла угостить его холодным чаем, но это ничего — напиток и наутро будет хорош.
4 июня, утро
Какой ужасный день.
Я не знаю, какая температура у моего пациента, потому что она дошла до ста шести, а больше термометр не показывает. Не думаю, что мистер Лумис долго протянет с такой высоченной температурой.
Из школьного курса я помнила, что алкоголь способствует понижению жара; в аптечке на втором этаже нашлось полбутылки спиртового линимента для растираний. Раз в час я смачивала отцовский носовой платок в этом растворе и протирала больному спину, грудь, руки, шею и лоб. Он пытался уклониться — должно быть, ему эти прикосновения казались ледяными — но мне кажется, что процедуры всё-таки немного облегчали его страдания.
По-прежнему он почти всё время спит, а проснувшись, оказывается во власти своих странных иллюзий. Во вменяемом состоянии он бывает лишь изредка, всего по нескольку минут, и иногда, кажется, даже узнаёт меня. Остальное время он бредит, его одолевает страх — и всё по тому же поводу. Ему чудится Эдвард: что он здесь и угрожает ему, только я никак не могу понять, чем.
Я начинаю подозревать, что между мистером Лумисом и Эдвардом (по-прежнему не знаю его фамилии) произошло что-то ужасное и что они были вовсе не друзьями, а врагами — во всяком случае под конец.
Иногда мистер Лумис думает, что я — это Эдвард, но по большей части он смотрит сквозь меня, вернее, на кого-то за моей спиной. Его взгляд так пристален, что иногда и я оборачиваюсь, но, конечно, там никого нет. Иногда он думает, что Эдвард здесь, в долине, в доме; иногда мистер Лумис воображает, что они с Эдвардом в Итаке, в подземной лаборатории. И всё время твердит одно и то же, одно и то же.
Это началось сегодня утром. Я постучалась и вошла к нему со стаканом холодного чая и яйцом всмятку — может, он хоть немножко поест. Мистер Лумис не спал, но когда заговорил, оказалось, что он разговаривает не со мной! Он обращался к дверному проёму позади меня. Он произнёс:
— Не подходи, Эдвард! Не смей! Это не поможет.
Я сказала:
— Мистер Лумис, это я. Я принесла вам завтрак.