– Не курю, – коротко ответил он.
– А спросить у тебя можно? – вступила в разговор другая, полная, в нутриевой шубе до земли.
Чем заканчиваются подобные разговоры, он знал и потому продолжал идти как бы не слыша.
– Дай десять рублей ребенку на молоко, – попросила первая. Молодые глаза ее задорно блестели.
И тут отец Дионисий не выдержал.
– Да у тебя и ребенка-то никакого нет! – с укоризной в голосе произнес он.
– Почему нет? – искренне удивилась цыганка. – Есть. Дочка у меня… Слушай, дорогой…
Третья цыганка выглядела старше своих товарок. Она молча шла рядом, и лицо ее в большом пуховом платке трудно было разглядеть.
– Слушай, дорогой, – продолжала молодая цыганка, – хочешь, я тебе погадаю? Скажу все, что тебя ждет в будущем.
Отец Дионисий рассмеялся.
– Это один Господь знает. Куда уж тебе!
– Ты в Бога веришь, парень? – спросила вдруг молчавшая до сих пор закутанная в платок цыганка.
– Я – священник! – радостно сообщил он, и в голосе его прозвучала гордость.
Цыганки остановились. Встал и отец Дионисий: любопытно, что же будет дальше?
– Э-э, дорогой, – протянула вторая цыганка, как ему показалось, несколько разочарованно. – Что ж ты сразу не сказал? Иди, дорогой, куда шел!
– С праздником, ромалы-чавалы! – весело поздравил растерявшихся цыганок отец Дионисий. – С наступающим Рождеством Христовым!
Цыганки залопотали по-своему, громко засмеялись и отправились по аллее в противоположную сторону. Только та, что постарше, задержалась на миг, словно хотела о чем-то спросить – так показалось отцу Дионисию, – но не спросила, повернулась и пошла вслед за подругами.
– Дева днесь Пресущественнаго раждает… – попытался продолжить мысленное пение отец Дионисий, но что-то мешало ему. То ли перепалка с цыганками нарушила песенный настрой, то ли третий глас праздничного кондака не совпадал с походкой. «Надо бы в рясе ходить на службу, – подумал он. – Действительно, одежда священника – своего рода проповедь…» Додумать мысль он не успел, потому что подошел к собору.
Там все было так, как представлялось отцу Дионисию: тихо, празднично, малолюдно. На службу Царских часов народу ходит немного. Люди дома готовятся к празднику. А вот уж с вечера да ночью тут все, верующие и неверующие, в храм явятся, яблоку негде будет упасть, почти как на Пасху. Правда, разойдутся гораздо раньше.
В этом году Рождество выпало на среду, что значительно усложняло службу в сочельник: к Царским часам присоединяются изобразительные и вечерня с литургией святого Василия Великого. Отец Дионисий с вечера несколько раз прочел порядок службы и даже мысленно представил, как он будет ее совершать, – получалось неплохо. Правда, стоять у престола в одиночестве он будет недолго – после изобразительных службу возглавит опытный священник, протоиерей Николай Юницкий, но все равно: навечерие-то предстояло начинать ему! Он волновался.