Все время, которое мы с лошадью выясняли отношения Томас стоял рядом, готовый в случае чего не дать моей якобы святой тушке встретиться с землей. Пожалуй, ему можно простить даже то, что он меня едва не угробил.
Инквизиторы на весь этот "ритуал" смотрели с некоторым недоумением, ну как же Меч Творца, а вроде как какой-то животины боится. Вот только я не Меч. Тем более не Его.
– Ну, помолясь, начнем путь наш, – выдохнул брат Марк, убедившись, что падать я не собираюсь и лошадь спокойно позволила мне сидеть на своей спине.
Я кивнула и дернула повод, направляя лошадь к воротам. Мои друзья и инквизиторы последовали примеру "святой".
– Стойте!
Святой отец… Ну что ему еще надо-то? Не понял, что я под его дудку плясать не собираюсь?
– Да, отец Иоанн? – предельно вежливо откликаюсь я, но спешиваться не собираюсь. Не дождется. Никаких уступок врагу, даже самых мелких.
– Разве дело тебе, святая, покидать обитель и оставлять без своей мудрости братьев?
Лицо у старика было самое благообразное, а вот глаза хитрые, как у лисы, узревшей дыру в стене курятника. Думаешь, зажал, а? Мол, раз вешаешь на уши про милосердие и иже с ним – придется тебе оставаться.
– Братья мои сильны в вере и им требуется лишь мудрость Творца нашего. Мир же за пределами стен обители полон греха, с которым я должна бороться.
Настоятель тут же воспрял духом и продолжил свое выступление перед общественностью:
– Огнем и мечом очистите землю от скверны?
Обломись.
– Молитвой и милосердием, святой отец. Только молитвой и милосердием, это угоднее Творцу пролитой крови, – с блаженной улыбкой благодушной идиотки ответила я и направила Метель к воротам монастыря. Позади меня послышались одобрительные смешки Томаса и брата Марка.
Мы вырвались из этого места и даже без потерь.
С кобылой мы более-менее смирились друг с другом. Я не пыталась добиться от него чего-то помимо ровной рыси, а она не делала никаких пакостей. Через полчаса пути даже мой бывший соученик перестал беспрестанно смотреть на меня, ожидая, когда я навернусь с четвероного транспорта.
Инквизиторы ехали молча, будто призраки, ни единого слова не сказали, правда, взгляд крысиных черных глазок брата Яна прожигал мне дырку между лопатками.
Желание избавиться от краснорясых стало сильным как никогда.
– И куда нам, брат Марк? – тихо спросила я у монаха, который держался по правую сторону от меня.
– В столицу, Ири. А путь туда очень не близкий, да и ехать придется мимо границы нелюдских лесов. Пусть пока псы Его будут с нами, лесные еретики одиноких путников частенько на тот свет спроваживают. Не любят они людей, девонька, ой как не любят.