С нашей стороны предусматривалась необходимость «силами всей авиации сорвать попытки врага завоевать господство в воздухе и в свою очередь нанести по нему решительные удары с воздуха».
Одновременно ожидалось нападение на наши границы наземных войск с крупными танковыми группировками, во время которого наши стрелковые войска и укрепленные районы приграничных военных округов совместно с приграничными войсками обязаны будут сдерживать первый натиск, а механизированные корпуса, опирающиеся на противотанковые рубежи, своими контрударами должны будут ликвидировать вклинившиеся в нашу оборону группировки и создать благоприятную обстановку для перехода советских войск в решительное наступление.
К началу вражеского наступления предусматривался выход на территорию приграничных округов войск, подаваемых из глубины СССР.
Предполагалось также, что «наши войска вступят в войну во всех случаях полностью изготовившимися и в составе предусмотренных планом группировок, что отмобилизование и сосредоточение войск будет произведено заблаговременно».
12–13 июня было санкционировано выдвижение «глубинных» дивизий округов ближе к границам, но за 9–10 дней полного их сосредоточения не произошло. По состоянию на 4.00 утра 22 июня 1941 г. в движении находились 32 дивизии РККА.
Вторая ошибка: Ставка высшего советского командования избрала принцип «жесткой обороны» прямо на линии границы. При таком подходе в случае опоздания отмобилизования и сосредоточения наших дивизий приграничные войска заранее приговаривались к гибели в начале войны, у них не оставалось шанса на выживание и продолжение борьбы.
Упредив наших военачальников, Гитлер позаботился, чтобы советские войска не смогли заблаговременно отмобилизоваться и сосредоточиться недалеко от границы. Немцы начинали войну, имея всего-то 4171 танк.
В дневнике Ф. Гальдер есть, например, запись от 3 февраля 1941 г., из которой вытекает, что в тот день он докладывал Гитлеру о том, что у Красной Армии до 10 000 танков против 3,5 тысяч танков немецких. Зная о существенном превосходстве РККА в количестве танков, Гитлер, тем не менее, преспокойно пошел на развязывание войны, как будто заранее знал, что толку от этих тысяч танков не будет под таким командованием.
За счет расчленения советских войск и одновременно глубокого вклинивания в нашу оборону как по сходящимся, так и по расходящимся направлениям специально созданными для этого сильными ударными группами танковых и моторизованных соединений, фюрер принял решение раздробить наши войска и разгромить их по частям. За счет расходящихся направлений, которые в итоге опять сходятся, гитлеровские генералы образовывали так называемые «клещи» и «котлы», которые становились могилами для наших дивизий, корпусов и целых армий. Таким образом, немцы решали двуединую задачу превращения прорыва фронтального в охватывающий прорыв.