Верховный Главнокомандующий, конечно, предвидел возможность искажений в боевых донесениях некоторыми командирами. В целях недопущения подобного, И. В. Сталиным был установлен многоуровневый контроль достоверности получаемой информации о положении на фронтах. Во – первых, боевые донесения готовились и подписывались не только командующими фронтами, но и членами Военных советов фронтов. Во – вторых, контроль над их действиями, в том числе донесениями командиров и начальников различных уровней, включая и указанных, постоянно велся со стороны представителей НКВД. Поэтому элементы «художественного творчества» в боевых донесениях, если практически полностью и не исключались, то, по крайней мере, они были редкими и незначительными.
О требованиях И. В. Сталина к достоверности статистических материалов, поступающих с фронтов Великой Отечественной войны, свидетельствует эпизод, описанный в книге «Генеральный штаб в годы войны» генералом С. М. Штеменко, бывшим в то время начальником оперативного управления Генштаба Красной Армии:
«Как-то в одном из итоговых донесений за день, полученных с Воронежского фронта, было написано, что в результате успешной контратаки наших войск захвачено 100 орудий противника. Это донесение было принято по телеграфу начальником направления, перепечатано на машинке, заверено и, как положено, сразу представлено в Ставку. Утром И. В. Сталин по телефону спросил меня:
– Захвачены ли вместе с орудиями снаряды?
Я не знал. Он сказал:
– Поинтересуйтесь и доложите.
Срочно связался с начальником штаба фронта. Он тоже не знал и обещал немедленно выяснить. Часа через два Верховный Главнокомандующий позвонил и добавил:
– Если есть снаряды, то можно из захваченных фронтом орудий сформировать чуть ни двадцать батарей. Так или нет?
Подтверждаю, что так. А он спрашивает:
– Не удалось выяснить, сколько снарядов?
– Пока нет, – отвечаю.
Он бросил трубку, ясно, чувствую, недовольный.
Опять связался с начальником штаба фронта. На этот раз от него узнаю, что захвачено не 100, а всего 10 орудий, из них 6 разбитых только 4 исправных; кто донес, и почему так произошло – штаб разбирается.
Скандал был налицо. До вечера звонка не было, а при очередном докладе в Кремле Верховный Главнокомандующий сам напомнил об этих злосчастных орудиях. Как и предполагали, была буря: нам пришлось выслушать в свой адрес и по поводу штабов вообще много разных весьма выразительных слов о безответственности и халатности в работе, ротозействе, головотяпстве, отсутствии контроля… В конце концов, А. И. Антонову было приказано лично дело расследовать и о виновных в искажении фактов доложить.