Именно поэтому, когда однажды вечером меня окликнули из переулка, я спокойно остановился, ожидая продолжения. Раньше бы только шаг ускорил, а сейчас – ну чего мне бояться?
– Слышь, ты! Иди сюда, – неожиданно писклявым голосом потребовал незнакомый долговязый парень, переминавшийся с ноги на ногу, будто на шарнирах.
– Чё надо?
– Да не бойся ты! Иди, иди, – махнул тот рукой, – тема есть…
Можно было развернуться и отправиться дальше, но какое-то извращенное представление о собственном достоинстве заставило шагнуть в проулок.
– Чё хотел? – Я сунул руки в карманы и согнул пальцы в немудреную фигуру, пробуждая заранее подготовленные чары. – Ну?
Ответ прозвучал откуда-то сбоку. Матерный и крайне обидный. А прежде чем удалось раскрутить маховик атакующего заклинания, хлесткий удар в висок отбросил к стене.
Что за?..
Дальше все смутно. Падение. Холод снега. Непонятное тормошение. И наконец – боль. Ага, это уже очухался…
То ли меня просто пожалели, то ли череп оказался толще, чем посчитали грабители, но, когда вывалился из переулка, убраться восвояси они еще не успели. Сплюнув заполнившую рот кровь, я зажал шарфом разбитый нос и поплелся за терявшимися в сумерках фигурами.
В полубреду пробежал пару кварталов и лишь тогда осознал, что на мне один только свитер, а кожаной куртки и след простыл.
Сволочи!
Ну да ничего, нападение на гимназиста никому с рук не сойдет! Вот прослежу, сбегаю за подмогой, и слезами суки умоются! Главное только не отстать, не отстать, не отстать…
Ну я и не отставал.
Бежал, шел, крался, а потом свернул за угол и едва не наткнулся на выродков, куривших перед входом в какую-то забегаловку. И вдруг долговязый ножом мою куртку – раз, два, три! Набивка так и полезла!
Что за на фиг? Зачем?!
У меня аж слезы на глазах выступили! Единственная куртка, в чем теперь ходить буду?
А те ржут, суки.
Тут дверь кабака распахнулась, и на улицу вышел молодой парень; я аж от радости чуть не подпрыгнул, когда его лицо разглядел.
Это ведь Олежа Кузнецов, гимназист! Ну сейчас мы им…
Мы?.. Им?..
Олежа преспокойно поручкался с грабителями, по-хозяйски оглядел распоротую куртку и, хохотнув, выкинул ее в сугроб. Одобрительно похлопал долговязого по спине и вернулся в кабак.
Какого черта?!
Откуда Олежа их знает? Почему смеялся? Зачем…
И вдруг до меня дошло.
Так это он их подговорил! – озарением промелькнуло в голове.
Я представил, как прибежал бы за помощью, а на следующий день Кузнецов с шутками и прибаутками перемывал бы мне косточки.
Да все бы просто со смеху попадали! Еще бы – такой лошара…
Но зачем?! Зачем состоявшемуся колдуну травить безызвестного новичка? Кузнецов ведь с самим Мишей Стрельцовым дружбу водит, а тот в фаворе у директора Гимназии. Чем я этой компании не угодил?