— Макс, пошли со мной, — затараторила девчонка. — Мы там так бесимся, кругом все свои, Миха какую-то новую дурь принес, говорят — полный мрак, китайцы и дуремар в комплекте… короче, выпад опупенный, только тебя не хватает…
Разговаривая, Танька продолжала машинально трогать Максима за куртку, будто бы боясь, что он исчезнет, как приведение, а Максим постарался отодвинуться с самого проходного места, где его уже пару раз толкнули в спину прохожие, чтобы не мешал людскому движению.
— А ты что — со смены? — дурачась, догадалась Танька. — А чего так рано? Но все равно — это хорошо… значит, ты при деньгах, пойдем же, попрыгаем, а потом — к тебе… или хочешь, к Вальке, у нее сегодня групповичок намечается, шикарно будет… человек пятнадцать собиралось, придет, как всегда, хорошо, если половина…
— Я спать хочу, устал, — категорически отказался Максим, с трудом прерывая тарахтение подружки. — А ты, что ж, попрыгай без меня пока…
— Устал-устал, — слегка надулась Танька. — День на дворе, чего уставать-то? а у Михи дурь новая, говорят, враз всю усталость снимает, можно сутки напролет дергаться. Да и скучно без тебя будет у Вальки, там же половина импотентов, ничего не могут…
— Найдешь того, кто сможет, — попробовал обнадежить её Максим. — А я, в самом деле, на ногах едва стою, так уж получилось, полторы смены подряд — не игрушки…
— Ну и ладно, тогда одна пойду еще попрыгаю, — согласилась Танька. — А без тебя все равно к Вальке не пойду, там противно одной, если без своего парня, лезут все без спроса — нравится мне, не нравится… а я тебе изменять не хочу с кем попало, только если в ротик, а это не измена, вообще, а так — забава, ты тоже так считаешь? А я потом к тебе приду, как выспишься, ладно?
— Приходи, — чуть обреченно согласился Максим, с трудом всерьез воспринимая болтовню девушки и предполагая, что к тому моменту, когда Танька напрыгается в клубе, его уже не будет дома, или она сама забудет про собственное желание.
Не то, чтобы он не хотел поваляться с этой разбитной и простецкой девчонкой в постели, но сейчас Максиму было не до забав, а предыдущие встречи с Танькой заканчивались не только койкой, но пьянкой, да еще пару раз всякими безвредными для окружающих безобразиями, вытягивающими силы не хуже, чем смена у станка.
— Ладно, я тогда побежала…
Танька, на прощание, опять прихватил крепкой ладошкой мотню Максима, тут же легонько потрепала его по щеке и бросилась через дорогу обратно, ко входу в клуб, ловко увернувшись от проезжавшей в этот момент по улице машины. Максим машинально проводил её глазами, собираясь уже двинуться дальше, но когда девушка подбегала к клубным дверям, старинным, массивным и даже на взгляд тяжеленным, неожиданно пролетарий ощутил сильный толчок под ногами, будто кто-то ударил снизу, из-под асфальта, с огромной силой фантастической, невероятных размеров кувалдой. Гулкий, будто колокольный «бум» и непонятный хрустящий треск от этого удара внезапно заложил уши, и, пошатнувшись, Максим с трудом удержался на ногах. На его глазах вдруг из закрытых изнутри ставнями окон клуба вырвались и тут же погасли языки оранжевого, шумного пламени, как бы, взлетела, приподнялась крыша здания и тут же лениво, не торопясь, обрушилась вниз, а стены, поколебавшись в задумчивости, начали медленно, нехотя, складываться внутрь… От опускающейся крыши, от рушащихся стен во все стороны летели разнокалиберные обломки, куски странной арматуры, а вслед за ними — искры от загорающихся обломков, дым, пыль, жуткие крики пока еще живых, уцелевших в момент взрыва, людей…