Проходя мимо упавших и старательно исполняя приказ Мишеля, Максим сильно побледнел, будто только сейчас прочувствовав до конца случившееся, а вот Ника простучала каблучками вполне равнодушно, можно было подумать, что при ней едва ли не ежедневно с таким профессионализмом отстреливают инсургентов.
«Кстати, о профессионализме, — задумался на секунду Антон. — Двигается простой нотариус очень умело, а уж стреляет — так и просто слов нет… интересно, его всему этому еще в бухгалтерском колледже выучили, или специальные курсы для поверенных в делах существуют?..» Завершить обдумывание романист не успел, одернув сам себя, чтобы не потерять концентрацию и внимание, ведь если навстречу им попалась парочка анархистов, то в соседнем дворике вполне могли поджидать еще человек пять, и тогда пока еще не побывавший в действии ствол Карева очень даже понадобится.
Но в соседнем, как две капли воды, по мнению приезжих знаменитостей, похожем на предыдущий, дворике было тихо и пустынно. Попытавшийся предсказать дальнейшие действия поверенного, Антон решил было, что он поведет их вдоль стены дома, прячась за густыми, разросшимися без должного ухода в настоящие джунгли, кустами сирени, но — ошибся. Как ни в чем ни бывало, Мишель двинулся через двор напрямую, по протоптанной тысячами ног дорожке. «И верно, чего метаться? В районе тихо, выстрелы вряд ли кто услышал, а услышал, так и внимания на хлопки не обратил. Да и не могли анархисты, если они, конечно, к Максиму шли, выдвинуть сюда взвод, такие дела тайком творят, без многочисленных помощников, с которыми потом делиться надо будет», — опять отвлекся от окружающей обстановки Антон. Хорошо, что его расслабленность и минутная задумчивость не принесли никакого вреда, но сам романист все-таки пожалел об этом, отметив про себя, что стал терять те запасы психологической и физической формы, которые дала ему служба в парашютных войсках.
Массивная, из темного красного кирпича, побитого ветрами, дождями, снегом, изрисованного мальчишками, с высоким цоколем потемневшего от времени бетона, трансформаторная будка выглядела так, будто стояла здесь, за поворотом высокого старого дома, с начала времен и строили её едва не параллельно с египетскими пирамидами. Но самым главным достоинством строения — и Мишель, и Антон это отметили сразу — было то, что ни из окон дома, ни из дворика оно не просматривалось. Со всех четырех сторон, в каждой из стен, были сделаны невысокие арки, прикрывающие тяжелые, когда-то окрашенные в черный цвет металлические двери. Максим уверенно, по-хозяйски, показал влево, а когда вслед за поверенным подошел к дверям, вытащил из кармана штанов прикрепленный к металлической, солидной на вид цепочке плоский белый ключ.