— Я не смогу, — пробормотала она, все еще чувствуя себя обессиленной. — Сыграй ты, Эдна.
Та охнула.
— Ну, пожалуйста, — запело трио.
— Ну, ладно, — вздохнула Эдна. — Но только один сет.
Она ушла на корт, и Мэгги осталась в одиночестве. Со стоном она оперлась локтями о стол, уронила голову на руки и закрыла глаза.
Как я могла допустить это? Разве история с Кевином ничему меня не научила? Господи, неужели мой удел — всю жизнь влюбляться в недостойных мужчин?
Мне совершенно необходимо сейчас же отказаться от работы у него, подумала она уныло. Негоже быть жертвой собственных чувств. Проклятие, мне противны женщины, влюбляющиеся в мужчин, которые не могут ответить им взаимностью. До каких пределов допустимо губить себя?!
— У нас головка болит, не так ли?
Мэгги убрала руки от лица. В кресло, где только что сидела Эдна, вальяжно усаживалась красотка Этель. Судя по шелковому платью, она пришла сюда не для игры в теннис.
— Нет, это не головная боль, — спокойно ответила Мэгги. — Просто устала. Я сыграла несколько партий.
— Да, конечно. Я видела, как вы играете. Я гуляла по парку, потом заметила, что ваша приятельница одна вернулась на корт, и решила отыскать пропавшую мисс Причард.
— Скажите, что вам от меня нужно? — резко произнесла Мэгги.
— Нет никакого повода грубить.
— А я думаю, есть все основания. — Мэгги решила не уступать противнику ни пяди. В тюрьме она усвоила, что такие люди, как Этель, вежливость принимают за слабость, а тактичное поведение — за глупость. — Вы мне неприятны, как и я вам. Мне также известно, чего вы добиваетесь, поэтому не заговаривайте мне зубы, чтобы сбить с толку. Говорите, что собирались сказать, и катитесь к черту, чтоб я вас больше не видела.
— Ого! Не такая уж вы и наивная молодая леди, оказывается, а?
— Да, и не забывайте это.
— То есть?
— То есть, если ты снова объявишься поблизости и начнешь пялить глаза под своими фальшивыми ресницами на Гордона, я тебе оторву твои такие же фальшивые титьки!
Этель разинула рот от изумления и не слишком грациозно вскочила на ноги.
— Я сообщу Гордону о твоих словах!
— Давай-давай. Он расхохочется до колик в животе.
Голубые глаза злобно сощурились. Этель быстро оправилась от удара.
— Ты еще не знаешь, с кем имеешь дело!
— Я точно знаю, с чем имею дело. С аморальной, продажной стервой.
— Ты еще пожалеешь о том, что сказала.
— Сомневаюсь.
Мэгги удостоилась взгляда, который бы до смерти напугал женщину послабее духом. Она смело смотрела прямо в лицо своему врагу и получила удовлетворение: Этель первой отвела глаза в сторону и заспешила прочь.