— Стен сказал мне то же самое.
— Стен большая умница, хоть и бабник.
— А Филип был непривычно многословен… Язвил.
— Это он может… — хмуро произнесла Клер и стала смотреть в сторону.
— Ты его недолюбливаешь?
— Есть за что… Это самый черствый, грубый, бездушный и эгоистичный… чурбан бесчувственный. В общем, мерзкий тип. Но мне нет до него никакого дела!
— Ага, — многозначительно сказала Джейн. — Вот ты и попалась. Не слишком ли много эмоций для абсолютного безразличия?
— Ненавижу его! — вырвалось у Клер. Она быстро отвернулась, но Джейн успела заметить, как подозрительно блеснули глаза подруги.
— Клер, ну ты что? Клер, не надо… Ну прости, что я так сказала…
— Ты тут совсем ни при чем, Джейн. — Клер грустно улыбнулась и быстро промокнула уголки глаз платочком.
Оставшееся расстояние они преодолели молча. Джейн то и дело поглядывала на задумавшуюся подругу. Для нее стала откровением новость, что Филипа, которого она про себя успела окрестить сухарем, и Клер что-то могло связывать. Он был не из тех парней, что привлекали Клер. Скорее наоборот. Так думала Джейн, но она ошибалась.
Дома она угостила Клер чаем, а потом организовала что-то вроде экскурсии по памятным местам. Джейн старалась изо всех сил, пытаясь отвлечь Клер от грустных мыслей.
— Ты здорово все придумала. Впрочем, я всегда знала, что у тебя настоящий талант.
— Спасибо. Жаль только, что мои замыслы не скоро осуществятся.
— Ты справишься. Ты всегда со всем справлялась. А вот я…
На этом месте Клер совсем расклеилась. Джейн поняла, что подруге сейчас просто необходимо немного поплакать и выговориться. А еще ей нужна была поддержка и участие Джейн. Обняв Клер, она слушала ее сбивчивое, прерываемое всхлипами и судорожными вздохами, повествование.
Клер сказала, что влюбилась в Филипа с первого взгляда. Но у нее уже был печальный опыт, и кроме того Клер свято верила в то, что девушка ни в коем случае не должна делать первый шаг. Так она и жила: старательно скрывая собственные чувства и молча страдая. Она настолько в этом преуспела, что Фил однажды остановил Клер в коридоре и хмуро спросил, почему она от него шарахается. Чувствуя себя полной идиоткой, да к тому же еще и влюбленной, она промямлила что-то маловразумительное. Мол, у Филипа разыгралось воображение и на самом деле ничего такого и в помине нет.
— Мне нужны доказательства, — неожиданно потребовал он.
— К-какие еще доказательства? — испугалась Клер и даже отступила на шаг.
— Доказательства того, что ты относишься ко мне дружески, как только что утверждала.
— И что я должна делать? Поклясться на Библии?