— Передняя не тронута. От задней остался лишь пепел, а на остатках замка никаких следов не обнаружено. Соседи говорят, что здесь было стекло, но никто не слышал, чтобы его разбивали.
Марша вздохнула, и Пол понял, что она ожидала именно такого сообщения, но до последнего надеялась на лучшее.
Следователь между тем продолжал пристально рассматривать девушку. Пол почувствовал, что ему не нравится подобное внимание. От него не ускользнул и взгляд, который тот кинул на их сплетенные руки. Заметила это и Марша: еще раз сжав ладонь Пола, она убрала руку.
— Коулу Баннистеру привет от Эда Маркела передадите? — спросил наконец следователь.
— Передам, — улыбнулась Марша.
— Скажите, что я приглашаю его на обед, когда он окажется в наших краях.
— Коул больше не… путешествует, — внезапно посерьезнела она.
— Да ну? — удивленно поднял брови мужчина. — Он никогда не любил сидеть на одном месте. У него в каждом порту была девочка.
— Я знаю, — тихо сказала Марша и сжалась, словно от удара.
Пол насторожился. Кто этот Коул и кем он приходится этой женщине, если разговор о нем заставил ее переживать? И почему ему стало так одиноко, когда Марша убрала руку?
— Если бы я получал хотя бы по пять центов за каждую женщину, не устоявшую перед его широкими плечами и голубыми глазами, — с завистью сказал Маркел, — то мог бы досрочно уйти в отставку и безбедно прожить остаток жизни.
— Ну, здесь-то ничего не изменилось, — оживилась девушка.
Маркел ухмыльнулся.
— Да, женщины неравнодушны к симпатичным парням в ковбойских сапогах.
— Кто же не любит техасцев? — Марша выразительно посмотрела на ботинки Эда, покрытые пылью и пеплом.
Тот расхохотался и предложил ей осмотреть дом. Пол остался на месте, не в силах подойти к пепелищу, в которое превратилось его родовое гнездо. К тому же эти двое будто говорили на иностранном языке, понятном лишь им одним.
Техасцы. Значит, этот Коул Баннистер — красавец-здоровяк ковбойского типа. Широкие плечи и голубые глаза. «Ни одна женщина не могла перед ним устоять». Включая мисс Мейт? А почему бы и нет? Чем она отличается от других? Но насколько настойчив был этот ковбой, и главное, ухаживал ли он за Маршей? Когда она заговорила о Коуле, ей не удалось скрыть волнения.
— Нам надо выбираться отсюда, — Марша неслышно подошла к Тигедону.
— Что? — встрепенулся он.
— Больше мы ничего здесь не узнаем.
Пол попытался собраться с мыслями. Почему, черт возьми, он стоит и раздумывает об отношениях между этой женщиной и мужчиной, которого ни разу не видел, когда надо побеспокоиться о доме…
— Я… Я должен здесь все уладить.