Ведьмак ненадолго задумался.
— Ну что ж, один-ноль в твою пользу, Кальдемейн. Рискнем. Где моя шапка?
2
Башня, сложенная из гладко отесанных гранитных блоков, увенчанная каменными зубцами, выглядела вполне представительно, возвышаясь над побитыми крышами домов и полуразвалившимися кровлями халуп.
— Вижу, подновил, — сказал Геральт. — Волшебством или вас на работы согнал?
— В основном чарами.
— Какой он, этот ваш Ирион?
— Вполне нормальный. Людям помогает. Но отшельник, молчун. Почти не вылазит из башни.
На дверях, украшенных розеттой и инкрустированных светлым деревом, висела огромная колотушка в форме плоской пучеглазой рыбьей головы, державшей в зубастой пасти латунное кольцо. Кальдемейн, видать, знакомый с действием механизма, подошел, откашлялся и проговорил:
— Приветствует войт Кальдемейн, явившийся к мэтру Ириону по делу. С ним приветствует также ведьмак Геральт из Ривии, также явившийся по делу.
Долгое время ничего не происходило, наконец рыбья голова, пошевелив зубастыми челюстями, выпустила облако пара.
— Мэтр Ирион не принимает. Уходите, добрые…
— Я не добрый человек, — громко прервал Геральт. — Я ведьмак. А вон там, на осле, лежит кикимора, которую я убил недалеко от городка. Любой волшебник-резидент обязан заботиться о безопасности района. Мэтру Ириону ни к чему оказывать мне честь беседой, и он не обязан меня принимать, ежели такова его воля. Но кикимору пусть осмотрит и сделает соответствующие выводы. Носикамень, раскрой кикимору и свали ее здесь, у самых дверей.
— Геральт, — тихо сказал войт. — Ты-то уедешь, а мне тут придется…
— Пошли, Кальдемейн. Носикамень, вынь палец из носа и делай что велят.
— Сейчас, — проговорила колотушка совсем другим голосом. — Геральт, это верно ты?
Ведьмак тихо выругался.
— Ну, зануда! Да, верно я. Ну и что с того, что это верно я?
— Подойди ближе к двери, — произнесла колотушка, испуская облачко пара. — Один. Я тебя впущу.
— А как с кикиморой?
— Черт с ней. Я хочу поговорить с тобой, Геральт. Только с тобой. Извините, войт.
— Да чего уж там, мэтр Ирион, — махнул рукой Кальдемейн. — Бывай, Геральт. Увидимся позже. Носикамень! Уродину в жижу!
— Слушаюсь!
Ведьмак подошел к инкрустированной двери, она слегка приоткрылась, ровно настолько, чтобы он мог протиснуться, и тут же захлопнулась, оставив его в полной темноте.
— Эгей! — крикнул он, не скрывая раздражения.
— Готово, — ответил удивительно знакомый голос…
Впечатление было настолько неожиданным, что ведьмак покачнулся и вытянул руки в поисках опоры. Опоры не было.
Сад цвел белым и розовым, воздух был напоен ароматом дождя. Небо пересекала многоцветная радуга, связывая кроны деревьев с далекой голубоватой цепью гор. Домик посреди сада, маленький и скромный, утопал в мальвах. Геральт глянул под ноги и увидел, что стоит по колено в тимьяне.