После завтрака Гайтола помогла мне одеться и новая одежда кардинально отличалась от того, что носят в замке зейра Диморбиуса.
Почти земное, из невесомого шелка белье и тонкие чулки, облегающее длинное шелковое платье телесного цвета, с короткими рукавчиками и откровенным вырезом. Странно, задумалась я, глядя на отражение в зеркале, вроде служанки в доме Жантурио говорили о совершенно иной моде?
— Так то — мода для гостей и свободных зейр, — осторожно хмыкнула Гайтола, оглядывая меня с нескрываемой завистью, в ее невысокой фигурке явно притаилось на пару десятков килограмм больше, чем нужно, чтоб надевать такие платья.
Понятненько, перевела я для себя, значит, потому и надели на меня платье, в котором можно без труда изучить все достоинства фигуры, что к свободным я не отношусь.
Примолкшая хозяйка еще раз тщательно расчесала мои распущенные волосы, и помогла надеть верхнее одеяние. Из простого полотна темно-серого цвета, очень похожее на вид то ли на монашескую рясу, то ли на чадру и полностью скрывающее не только нижнее платье, но и волосы, и часть лица.
Вот это маскировка, невольно восхитилась я, обнаружив в зеркале бесформенное чучело, вместо стройной фигурки. А когда еще оказалось, что к капюшону пришита такая же серая, довольно плотная вуаль, стало совершенно понятно, что во дворец мы собираемся пробираться по-шпионски.
Едва я это осознала, как мигом возникла крамольная мысль, если эргу так необходимо, чтоб я туда попала, то мне самой это как раз совершенно не нужно! Вот только жаль, что способа, как сбежать, я не вижу. Конечно… можно бы попытаться сейчас попросить хозяйку что-нибудь принести… молока например, и вылезти вон в то узкое оконце, но куда я пойду потом? Даже если выйду со двора, и сумею спрятаться от погони? Ведь мне даже не известно, что означает здесь моя одежда. А может именно в такой и положено разгуливать по городу жрицам любви?
И я, вместо дворца и нежеланной перспективы стать одной из наложниц правителя, попаду в место, где меня никто вообще не будет считать за человека.
Печально… но, похоже, сейчас мне лучше никуда не рыпаться. Но это вовсе не значит, что я не вернусь к этой идее позже, когда лучше изучу законы и порядки и научусь обманывать бдительность охраны.
— Волнуешься?
Вот зачем она задает такие вопросы, да еще и самым вкрадчивым голоском? Хочет что-то выведать, или и в самом деле сочувствует? Ну, можно и проверить.
— Гайтола, у тебя есть родители?
— Д-да… ответила она с запинкой.
— А они тебя любят?
— Ну… — на миг задумывается хозяйка, — мать, конечно, любит, а у отца нас четверо… но он всегда заботился.