Прозвучавшая в его голосе забота чуть было не послужила для нее последней каплей. Чтобы не расплакаться, Аврора резко отвернулась. Если бы только Дон действительно был таким же нежным и внимательным, каким хотел казаться. Сможет ли она заставить себя забыть про желание, которое он в ней разбудил, забыть про то, что она его любит.
Не услышав от нее ответа, он нахмурился.
— Доктора сообщили что-нибудь о состоянии Уилфреда? — спросил он с беспокойством.
Аврора отрицательно покачала головой.
— Они не сказали нам ничего.
Ее голос звучал отстраненно-вежливо. На самом деле ей хотелось крикнуть, что это он во всем виноват, чтобы он убирался ко всем чертям, но ради Эвелин она заставила себя сохранять внешние приличия.
— Он слишком много работал, — проговорила Эвелин в наступившем молчании. — Я должна была заставить его остановиться, настоять на том, чтобы он бросил дела до тех пор, пока ему не станет лучше.
— Ты не могла сделать большего, чем сделала, Эвелин, Уилфред всегда поступает по-своему, — постарался успокоить ее Дон. — Даже если бы ты заперла дверь в его кабинет, он все равно нашел бы способ сломать ее.
Убитая горем женщина попыталась улыбнуться.
— Все равно, я должна была сделать так, как ты предлагал, и увезти его отдохнуть.
О, Дон вел умную игру, мрачно подумала Аврора. Прикидывался заботливым, предлагал уехать отдохнуть, прислал свою секретаршу. Неудивительно, что Эвелин обманулась. Ведь даже сейчас, когда она сама наконец узнала правду, ей трудно было поверить, что он может быть таким расчетливым, таким жестоким.
Позади них открылась дверь, из которой вышел врач.
— Миссис Годар?
— Да? — Эвелин прижалась к Дону, глаза ее были полны отчаяния. — Как там? С моим мужем все в порядке?
Доктор утвердительно кивнул.
— Мы продержим его в больнице пару дней — надо будет сделать некоторые анализы, но я совершенно уверен, что мистер Годар страдает всего-навсего от хронического переутомления, осложненного высоким артериальным давлением.
На глазах Эвелин выступили слезы облегчения.
— Могу я его видеть?
Доктор помедлил.
— Хорошо, но всего на несколько минут. Он нуждается в отдыхе и покое. Ему необходимо избегать волнений.
Эвелин понимающе кивнула и, улыбнувшись дрожащими губами Дону, вошла в палату мужа.
— Слава богу, — сказал Дон, когда врач оставил их вдвоем.
Аврора же не могла произнести ни слова. Она слишком обрадовалась тому, что с отцом все в порядке. В тот момент, когда появился врач, она ожидала самого худшего. С удивительной яркостью перед ней всплыли воспоминания о смерти матери.