Взять, к примеру, ее собственную жизнь. Как только она ушла с работы и посвятила себя Вильяму, стала выполнять его желания в том, что касалось ее внешнего вида и выбора друзей, от ее индивидуальности не осталось и следа. Она перестала носить майки и обрезанные джинсы и бегать по уличным торговым рядам. Она уже больше не заглядывала в ювелирные лавки, где раньше покупала дешевые, но неповторимые по красоте изделия. Не могло быть и речи о том, чтобы пойти в какой-нибудь клуб, чтобы выпить коктейль и потанцевать, как это бывало до замужества. Она не виделась со своими старыми друзьями и подругами, а проводила время в обществе респектабельных знакомых мужа, обмениваясь с ними визитами. Она чувствовала, что начинает стареть раньше времени. Она даже стала одеваться так, как хотелось Вильяму. Безусловно, в сшитых на заказ нарядах выглядела она великолепно, но в ней погасла искорка, пропала изюминка.
Неудивительно, что ее покойный муж не воспринимал всерьез ее желание писать или заниматься чем-нибудь вне рамок их супружества.
Вильяму казалось, что она будет рада вести райскую жизнь с открытым банковским счетом. Переубедить его она и не пыталась, хотя такой райской жизни не хотела. Реджина любила его, но иногда ей начинало казаться, что их брак не продлится долго.
Вывод, который она сделала, работая над последней статьей «Положись на саму себя», заключался в том, что появившееся самоуважение не позволяло ей теперь сойтись с человеком, который бы не верил в нее, не принимал в расчет ее интересы и мечты.
Реджина знала, что Дезмонд одобряет ее работу. Он дал ей понять это в разговоре на вечеринке у Стеллы. Но прежде чем она поддастся его чарам, ей нужно убедиться, что он принимает в ней все.
— Давай поедем в пятницу в Олимпию, потанцуем в каком-нибудь баре, — предложила она.
— Потанцуем? — Он прислонился спиной к стене, не сводя глаз с Реджины.
— Конечно. Посмотрим, какая там ночная жизнь. — Ей нужно было наверстать упущенное и хотелось, чтобы Дезмонд составил ей компанию.
— Почему бы и нет? — Он пожал плечами. — Ведь кто-то должен за тобой присмотреть.
— Мне не нужен надсмотрщик.
Дезмонд покачал головой и то ли в шутку, то ли всерьез сказал:
— Почему-то мне кажется, что твой брат был бы не согласен с тобой.
— Он рассудительный человек, — ответила она, пропустив мимо ушей его иронию. — Ну так как же? Ты согласен, или я еду одна?
Ее не радовала перспектива одной пить коктейль, удивляясь, почему никто не подходит, чтобы познакомиться или, наоборот, — отшивать назойливых приставал. Конечно, ей хотелось провести время с Дезмондом.