Макмейн позволил себе улыбнуться с искренним удовольствием. Для большинства землян «все морковнокожие на одно лицо», и Макмейн честно признался себе, что не научился пока еще не обращать внимания на те отличия, что делали керотийцев непохожими на землян, и отличать их один от другого. Но именно этого керотийца Макмейн не мог спутать ни с кем другим.
— Таллис! — он встал и протянул вперед обе руки, как это было принято у керотийцев. Вошедший сделал то же самое, и они пожали друг другу руки. — Как твое здоровье? — добавил он на керотийском.
— Прекрасно, мой побратим, — ответил генерал Космической Службы Полан Таллис. — А твое?
— Тоже очень хорошо. Как много времени прошло с тех пор, как мы с тобой виделись в последний раз!
Керотиец отступил на шаг и оглядел землянина с ног до головы.
— Для заключенного ты выглядишь отлично. С тобой хорошо обращаются, не так ли?
— Достаточно хорошо. Садись, мой побратим, — Макмейн махнул рукой в сторону дивана. Генерал сел и оглядел комнату.
— Да-да. Тебя здесь прекрасно устроили. Это самое большее, на что ты мог рассчитывать, будучи командующим линкором. Может быть, тебя готовят к новой работе?
Макмейн засмеялся, стараясь, чтобы его смех звучал слегка язвительно.
— Мне бы хотелось надеяться на это, Таллис. Но, боюсь, я вышел из игры. Поменял шило на мыло.
Генерал Таллис достал из кармана форменного кителя алюминиевую коробочку, в которой лежали керотийские сигареты. Взял одну из них губами и прикурил от зажигалки, встроенной в коробочку.
Макмейн достал из пачки на столе земную сигарету, и Таллис дал ему прикурить. Макмейн знал, что пауза и молчание были умышленными. Он ждал. Таллис должен был что-то сказать, но он позволил землянину «подготовиться к сюрпризу». Это было одно из приятных правил керотийского этикета.
Неожиданное молчание со стороны одного из участников разговора, да еще при особых обстоятельствах, предвещало нечто необычное, и предполагалось, что второй собеседник воспользуется этой возможностью, чтобы овладеть собой.
Это могло не означать ничего серьезного. В керотийских Космических Силах старший офицер сообщал младшему о присвоении очередного звания точно таким же образом. Но к этой же тактике прибегали, когда сообщали человеку о смерти кого-либо из близких.
Макмейн знал, что подобная пауза была обязательной в керотийском суде перед оглашением приговора, она также предшествовала предложению руки и сердца, которое делал керотиец предмету своей любви.
Макмейну не оставалось ничего кроме как ждать. Было бы невежливо заговорить прежде, чем Таллис почувствует, что он готов услышать новость.