– А вот это уже я тоже без Арсения давно знаю. Ты вон как в официантов верхней одеждой кидаешь. Не глядя. И ни разу не промазала. Так только настоящий экстрасенс может.
– Хорош прикалываться. Как там Федька твой поживает?
– Да вроде бы ничего. Я ведь его почти не вижу. Ухожу – он еще спит, прихожу – он уже спит. То командировки у меня, то у него друзья-приятели.
– Плохо. Возраст у Федора твоего сейчас самый поганый начинается. Может, возьмем ребятишек да куда-нибудь к морю теплому на зимние каникулы полетим?
– Подумать надо.
– Чего тут думать? Китаец твой к заводу своему всегда как пришитый. Никуда не ездит, кроме как к заказчикам разным. Думаю я, что это он денег жалеет. Если всем ехать, ему ж придется за тебя и Федьку платить. А так ему вроде некогда, вот ты сама за себя и платишь. – Люська явно смотрела в корень. Хотя пять тысяч-то Зотов дал, не пожалел.
– Люсь, не говори ерунды! Если б он денег жалел, он бы мне пять тысяч за курение не дал. – Анне Сергеевне совершенно не хотелось соглашаться с подругой, которая в своих оценках мужчин, окружающих Панкратьеву, всегда оказывалась права.
Люська захохотала:
– Вот тут он и обломался. Денег хотел нажить. Знает, что ты дамочка ответственная, за слова свои всегда отвечаешь, а курить бросить такой заядлой курильщице, как ты, – это все равно что алкоголику с выпивкой завязать. Не верит он, Анька, что ты курить бросишь. Только плохо он тебя знает, всего два года. Не знает он о тебе самого главного, что ты упертая, как баран.
С этим Панкратьева спорить не стала. Решения она обычно принимала с трудом, маясь и волнуясь, как бы не прогадать. Но уж если Анна Сергеевна чего-то решила, то, будьте уверены, дело она доведет до конца.
– Не любишь ты, Люся, моего Зотова, – резюмировала Панкратьева.
– Можно подумать, что ты его любишь? А я вообще никого из твоих мужиков не люблю. У тебя ни одного нормального не было. Что в доме, что на работе. И где ты таких уродов только находишь?
– Да там же, где и ты. У тебя разве какой-нибудь нормальный был? Первый бабник невозможный, но хоть с деньгами был, второй у тебя на шее десять лет сидел, да еще и тоже бабник оказался, третий пьяница. Я вот боюсь, что нормальных в природе не существует. Или мы с тобой сами ненормальные, поэтому к нам и прибивается всякая аномалия.
Сашими оказались вполне даже сытными, и быстро слопавшая свою порцию Панкратьева была настроена пофилософствовать. Люська, глядя на Панкратьеву, честно пыталась ковырять палочками в своей тарелке, потом плюнула и попросила официанта заменить ей эти бесовские штуковины на нормальные столовые приборы.