Она чуть не взорвалась от возмущения, когда он поднес ее руку к своим губам. Чувствуя, что ее терпение истощается, Ринна изо всей силы под столом ударила его ногой. Ей захотелось закричать от боли, когда ее нога, обутая в легкую сандалию, шмякнулась о его тяжелый сапог.
Трэвис лишь слабо улыбнулся.
— Каждая секунда, проведенная в разлуке с тобой, любовь моя, покажется мне вечностью. До вечера.
Ринна едва сдержалась, чтобы не наброситься на него.
— Да, до вечера, — язвительно ответила она.
Он оставил без внимания, ее издевательский тон с той же беспечностью, с какой встретил ее удар ногой под столом.
— Прошу тебя, доешь, пожалуйста, свой завтрак. Тебе понадобятся силы.
Одарив ее очередной ухмылкой, в сопровождении хихикающего Дэвида Трэвис направился к двери.
— Джонатан прав, — заявил ему младший брат, — ты действительно сражен. Если бы не видел своими глазами, никогда бы не поверил.
Я тоже, подумала Ринна, но должна терпеть. Будь у нее выбор, она бы предпочла теперешнему, противному до тошноты, поведению его цинизм, с которым столкнулась вначале. Но почему, же остальные не видят, что за всем этим кроется? Мистер Мартин, так тот весь просто сиял.
— Я тоже должен идти, — сказал он. — Я предупредил Трэвиса, что сообщу о свадьбе нашим родственникам. Предстоит разослать множество приглашений. — Он сделал паузу. — Рад, что вы и Трэвис пришли к согласию. В данной ситуации — это единственно верное решение.
Ага, все-таки он разгадал эту хитрость.
— Я знаю, — тихо сказала она. — Благодарю вас за понимание и поддержку. Вам это, наверное, далось нелегко.
— Энди — мой внук. Это стоит того. — Старик направился к двери, но вдруг резко обернулся. — Он хороший человек, Ринна, порядочный, хотя иногда немного резковат. Подождите, и он переменится.
Что он этим хотел сказать? — задавалась вопросом Ринна. У него это прозвучало так, словно он говорил о коне, а не о собственном сыне. Вздохнув, она отправилась на поиски детей и обнаружила их на крыльце. Дженни и Энди раскрашивали картинки.
Потом Ринна занималась с Дженни, но ее больше волновало, как сообщить Энди о своем предстоящем замужестве. Какой будет его реакция?
Однако Энди пришел в восторг.
— Дядя Трэвис будет моим папой? — спросил он, когда Ринна, наконец, сказала ему. — Ух, ты! Вот здорово! Тогда, наверное, он пойдет со мной на рыбалку вместо дедушки.
Удивительно, но лицо Дженни отнюдь не выражало радости. Она, наоборот, скривила губы.
— Как же так, разве вы не выходите замуж за моего папу? — выпалила она. — Тогда бы и у меня была мама.
— О, Дженни. — Ринна обняла ребенка. Она так была озабочена реакцией Энди, что совсем не подумала, как подействует ее сообщение на девочку. — Я по-прежнему люблю тебя. Я всегда буду любить тебя, несмотря ни на что. Я буду тебе тетей. Я знаю, — прошептала Ринна, — когда-нибудь и у тебя будет мама. Но, видишь ли, мы с твоим папой не можем пожениться. Мы не влюблены друг в друга.