Кролик присел на задние лапы, вытянулся столбиком и насторожил уши.
— Откуда же ты такой? — шепотом спросила у него Вайолет. Зверек повел чутким носом.
— Его зовут Вабанаквад, Белое Облако, — послышался звонкий голос. Вайолет резко обернулась.
У беседки стоял подросток. Сначала Вайолет подумала, что это девочка — из-за длинных блестящих черных волос, — но тут же поняла: мальчик. Он был одет в потертые джинсы, кроссовки и белую футболку.
— Привет, — сказала Вайолет, вставая.
— Здравствуйте. — Он смотрел на нее открыто и спокойно — маленький хозяин этих мест.
То, что мальчик чувствует себя в лесу как дома, было заметно. Подошел он так, что ни одна веточка не хрустнула. Да и экзотические черты лица говорили о том, что в жилах подростка течет индейская кровь.
— Ты садовник? — спросила Вайолет, припомнив, что ей рассказывал Джеймс. Только вот имя мальчика выскользнуло из памяти. — Как тебя зовут?
— Вагош.
— А я Вайолет. Я гощу у мистера Старлинга.
— Я знаю. Мне рассказал мистер Джеймс. — Мальчик наклонился и поманил к себе кролика. — Иди сюда, Белое Облако. — Он исподлобья глянул на Вайолет. — Вы ему понравились.
— Я люблю животных.
— Если бы вас пленили злые духи, Вабанаквад к вам бы не подошел.
— А злые духи меня не тронули? — заинтересовалась Вайолет.
— Нет. — Вагош покачал головой. — Вы говорите только с добрыми духами.
— Я никогда с ними не разговаривала, во всяком случае не помню этого.
— Вам так кажется. Добрые духи навевают сны, и человек не помнит, что они с ним говорили. Но их отметины остаются.
Он говорил по-английски красиво и правильно — видимо, вырос среди англоговорящих, а не в резервации. Вайолет знала, что резервации по-прежнему есть, есть индейские поселки, куда белым вход заказан. Она редко встречалась с индейцами — в Вашингтоне их почти не было. А здесь, в глуши, появление такого мальчика казалось само собой разумеющимся.
— А какие это отметины?
— Вам их не увидеть.
— Очень жаль. Но ты мне можешь рассказать?
Мальчик покачал головой.
— Только если духи захотят.
— Хорошо, подождем, пока они захотят, — согласилась Вайолет. — Ты давно живешь здесь?
— Меня привезла Бинеси несколько зим назад. Она очень добрая. Мистер Джеймс — ее муж.
— И тебе здесь нравится?
Вагош пожал плечами — явно подсмотренный у кого-то жест.
— Здесь хорошо и тихо. Но не очень чисто.
— Что ты имеешь в виду? — не поняла Вайолет.
— Духов. Много как плохих, так и хороших.
— Плохие тоже есть?
— Да. Они делают больно хозяину. Это очень плохо. Бинеси мне ничего не говорит, но я-то сам вижу.
— Тебе ничего не будет за то, что ты разговариваешь со мной? — спохватилась Вайолет. Она смутно припомнила, что у индейцев какие-то свои понятия о субординации и говорить они тоже могут не со всеми.