— Я сначала не поняла. А потом меня словно резануло. Я даже убежала из кафе, не выпив кофе.
— Я морю тебя голодом целый день. Прошу.
На столе уже были расставлены закуски. Вайолет ощутила, что зверски проголодалась, и набросилась на еду.
Разговор за столом теперь был гораздо свободнее — Рольф не отказывался отвечать на вопросы и вообще не прятался больше, не ускользал. На него можно было смотреть, к нему можно было прикоснуться. Он, по всей видимости, еще не до конца поверил, что Вайолет действительно здесь, рядом с ним, и не собирается никуда исчезать. И периодически он брал ее за руку, словно проверяя, реальна ли она.
Через некоторое время появился Бен, чтобы собрать пустые тарелки. Слуга оставался все так же невозмутимым. Похоже, его не волнуют даже глобальные катаклизмы, не то что личная жизнь хозяина.
— Спасибо, Бен, — сказал Рольф, — можно подавать основное блюдо.
Бен кивнул, ушел и через некоторое время возвратился с подносом, накрытым серебряной крышкой. Он поставил это перед Вайолет, поклонился и ушел.
— Не хочешь узнать, что сегодня на ужин? — спросил Рольф.
Вайолет кивнула, подняла крышку и замерла. На подносе лежало ожерелье. Рольф осторожно забрал крышку из пальцев Вайолет.
Это было самое прекрасное украшение, которое она когда-либо видела. В переплетении тончайших серебристых нитей как в паутине запутались хрустальные цветы. Посередине самый большой, по бокам — еще четыре. Лепестки цветов тоже были созданы из белого золота или платины и представляли собой ту же путаницу нитей, только еще более тонких, чем в основе. Словно крохотные капельки росы блестели бриллианты и хрусталь. Ожерелье не переливалось ярким вульгарным блеском — оно приглушенно сияло своим собственным светом, цветы казались сорванными на поляне в фантастическом лесу. Вайолет боялась прикоснуться к ним: они казались живыми и можно было помять лепестки.
— Рольф… это… — Она покачала головой, не в силах выразить словами свой восторг.
— Ты не надела украшений к ужину. Это прекрасно подойдет к твоему платью. — Он осторожно взял ожерелье, и оно заискрилось в его тонких пальцах. Оказывается, у него тонкие пальцы, словно у пианиста… — В комплекте еще серьги и браслет.
Вайолет молча кивнула. Она потеряла дар речи.
Когда-то давно, когда ожерелье приснилось ей, а потом воображение превратило сон почти в воспоминание и дорисовывало детали, Вайолет мечтала, что однажды решится и закажет кому-нибудь это украшение. Но все время находились отговорки. Рольф был прав, говоря, что это ответственный шаг.
Наверное, тогда, когда он так легко прочитал ее мысли, Вайолет в него и влюбилась.