Дюк мрачно поднялся с дивана.
— Спасибо за поддержку, Сьюлен, — бросил он жене. — Вообще-то я думал, ты понимаешь, чего мне стоит вернуться к прежней работе.
— Поддержки я ждала от тебя, — вздохнула она и отняла от лица руки. — Но ты не оправдал моих ожиданий. И, кстати, не только моих, Дюк.
— Да, да, — мрачно кивнул Дюк. — Я только и делаю, что разбиваю чужие мечты. Хотел бы я знать, кто подумает о моих. Я завтра же начну искать работу. А сейчас меня интересует, где Майк. Уже половина девятого, а его до сих пор нет дома.
Сью поднялась с дивана с таким видом, словно весь сегодняшний день ей пришлось таскать мешки с картошкой.
— Я смертельно устала, Дюк. В отличие от тебя мне некогда было снимать стресс виски. Думаю, ты разберешься с Майком. А у меня хватит сил только на то, чтобы принять ванну и рухнуть в постель.
— Конечно, Сью, — понимающе кивнул Дюк.
Пока жена принимала ванну, он дозвонился до Фредди и, обнаружив Майка в доме друга, настоятельно посоветовал сыну поспешить домой. В надежде что жена спустится к нему перед тем, как лечь спать, Дюк отправился мыть посуду.
Покончив с посудой и потеряв последнюю надежду лицезреть свою вторую половину, Дюк извлек из пакета остатки виски, а из шкафчика — открытую коробку шоколадных конфет. Майк должен был прийти с минуты на минуту, а Дюку не хотелось, чтобы сын видел, как его отец запивает свою очередную неудачу. Выпив порцию с полпальца, Дюк спрятал бутылку и, плеснув себе остывшего кофе из кофейника, принялся за конфеты.
Вообще-то Сью запретила ему есть сладкое, когда заметила, что он начал толстеть. Но Дюк никак не мог отделаться от вредной привычки. Он с детства любил шоколад, который часто становился для него лекарством. Лекарством от неприятностей, от неудач, от грусти. От того, что на него, по сути, всем наплевать. И даже Сью, которую он считал самым близким человеком на свете и которая сегодня не сказала ни слова, чтобы утешить его или ободрить.
Дюк стащил шуршащую обертку со сладкого шарика и услышал, как хлопнула дверь в холле.
— Эй, есть кто живой?! — донесся из гостиной веселый голос Майка, который все еще пребывал в счастливом неведении относительно папиной работы. — Вы даже не представляете, что у нас случилось со старым Патриком!
Джейк Хьюборди никогда не отличался хорошими манерами, но Майк всегда делал скидку на то, что его извечный враг полный идиот. Поэтому когда Джейк, никого не спросив, плюхнулся за столик рядом с Фредди Логером, Майк и бровью не повел. Сделал вид, что Джейк никто, пустое место, и продолжил рассказывать Фредди о своей сестрице Лин, которая визжала как резаная, когда Майк как-то раз припер домой банку с тарантулом.