На него сразу посмотрели три пары глаз, в каждой из которых читалась разная степень вины. Почему чувствовали себя виноватыми девочки, Берт мог понять, но Патти… Не без труда он признался себе, что если в ее глазах появляется такое выражение, то ответственность за это лежит только на нем одном. Возможно, в прошлом его грубое обращение с Патти и имело какое-то оправдание, но то, что он позволил себе вчера, выходило за рамки дозволенного…
— Немедленно марш вниз! — скомандовал Берт, но Патти вступилась за сестер.
— Пусть они останутся.
Пусть останутся, потому что в противном случае между нею и Бертом не будет никаких барьеров, и они оба хорошо понимали это.
— Если хочешь, я прочитаю тебе сказку, — предложила Вики. Вероятно, ей во что бы то ни стало хотелось загладить вчерашнюю оплошность. — Дядя Берти всегда так поступает, когда я болею. Больше всего мне нравится сидеть у него на коленях в большом кресле в гостиной.
В воображении Патти мгновенно возник отчетливый образ кресла, о котором шла речь, но на коленях Берта она представила не Вики, а себя саму. Патти отвела взгляд в сторону, дабы прогнать наваждение, и почувствовала, что краснеет, ибо ей показалось, будто Берт догадался о ее видении. Он так странно посмотрел на нее!
— Если ты собираешься предложить Пат устроиться на коленях дяди Берти, то зря стараешься. Из этого ничего не выйдет, она слишком большая, — сказала Тина, обращаясь к младшей сестренке.
Ну и тему они выбрали для разговора, пронеслось в голове Патти.
— Кроме того, ты ни за что не согласилась бы устроиться подобным образом, верно? — тихо заметил Берт, пока девочки продолжали спорить. — Вот если бы вместо меня был Кевин…
Патти стиснула зубы.
— Прекрати!
Неужели он действительно настолько слеп, что не видит моих истинных чувств, подумала она. Ей бы радоваться подобному обстоятельству, но вместо этого она почувствовала себя уязвленной. Это казалось странным, потому что Патти меньше всего хотела, чтобы Берт догадался о ее любви…
Девочки провели с ней большую часть дня. Тот факт, что она не выдала их Берту, помог разрушить некоторые барьеры отчужденности, хотя Патти прекрасно осознавала, что дети все еще настороженно относятся к ней.
Позже ее посетил доктор. Он не отметил какого-либо существенного улучшения ее состояния, но все же согласился, что ей незачем постоянно оставаться в постели, и разрешил спускаться в гостиную.
— Только вам ни в коем случае нельзя ничего делать. Лучше всего спокойно сидеть в теплом помещении, — констатировал он.
О том, чтобы Патти отправилась домой, не могло быть и речи. К несчастью, в тот момент, когда доктор объяснял ей, почему это невозможно, в комнату, предварительно постучав, вошел Берт. Врач как раз говорил о том, что Патти необходимо пробыть в Ферн-Бей по крайней мере еще неделю.