Существовали и ополья, относительно густо заселенные территории с более интенсивным сельским хозяйством (двупольем или трехпольем) на границе леса и степи — но именно здесь князья собирали подати для Орды и для своих потребностей. Именно сюда приходился карающий удар степной конницы в случае материальной неудовлетворенности ханов и мурз.
В земледелии преобладали те культуры, которые были наиболее экономичны с точки зрения затрат труда (времени и рук в русском крестьянстве не хватало) и приспособлены к почвенным и климатическим условиям русской равнины.
Центральной культурой Руси Лесной, да и много позже, была озимая рожь. Ее отличала наиболее надежная урожайность, что для крестьянина нечерноземной России с ее долгими холодными зимами, летними заморозками, резкими колебаниями «мокроты» и «сухоты,» было важнейшим качеством. Такие культуры, как пшеница, греча, конопля не вызревали из-за недостатка тепла.
Устойчивость для Руси Лесной означала стабильность выплаты дани Орде — в этом заключался целевая функция для княжеско-боярской верхушки этого государства. Нарушение выплаты дани и недостаточные «поминки» означали для князей мучительную смерть в Орде или разорение податного населения в результате ордынского набега.
Однако, в отличие от предыдущего периода, основная масса сельских тружеников на Руси было лично свободной. Это уже не киевские смерды, а крестьяне, то есть христиане. Все они жили в самоуправляющихся общинах, в условиях низовой демократии. (Это на заметку Пайпсу, Янову и прочим гарвардско-оксфордским невеждам, повторяющим, что Московское государство не знало демократии.) На северо-востоке Русской земли начал формироваться особый тип общественного сознания, которое приведет к созданию московского «демократического самодержавия».
Татаро-монгольское иго было неблагодетельным для Руси, и тут я, в духе Лао-Цзы, добавлю, что именно поэтому оно стало благодетельным.
Чем сильнее были княжеские усобицы, чем чаще набеги, тем больше русское простонародье желало объединения страны и появления единой и мощной верховной власти.
В рамках концепции вызова-ответа (challenge-response), предложенной А. Тойнби, внешнее давление создаст новый тип русского государства. Однако от Руси Лесной вечным атавизмом для России осталось включение в международное разделение труда на чужих условиях, относительная изоляция от мировой торговли, пребывание национального ядра в зоне малопродуктивного сельского хозяйства, дорогое строительство, а также производство и транспорт, сильно зависящие от сезонных колебаний.