, – продолжает он, – я подписал специальную директиву, в которой
всем нашим резидентурам в Европе предписывалось всемерно активизировать работу агентурной сети и линий связи, приведя их в соответствие с условиями военного времени. Аналогичную директиву по своей линии направила и военная разведка» (там же, с. 179). Надо понимать, что
одинаковые директивы отправлялись руководством
разных советскихспецслужб не потому, что начальник Особой группы НКВД Судоплатов договорился в ресторане «Арагви» с начальником Разведупра Генштаба Голиковым, а потому, что и тому, и другому (и всем остальным) так приказало высшее руководство страны, которое якобы запуталось в «противоречивой» информации, которую поставляли секретные агенты. Причём запуталось настолько, что
«было решено усилить наши резидентуры в Германии и Польше» и «направить в Берлин» «некоторых оперативников» из Италии и Франции. Правда, «оперативники» эти оказались особого рода: они «не были достаточно подготовлены ни с точки зрения основ разведработы, ни с точки зрения владения искусством радиосвязи» (там же). А какими же «искусствами» они владели?.. Подозреваю, что боевыми: речь идёт о боевиках-диверсантах, которых планировалось использовать для дезорганизации работы германского правительства. Всё, чему учили таких парней, – это иностранные языки (впрочем, не всегда и не всех), взрывное дело, стрельба «по-македонски» и борьба самбо.
Масштабы загодя спланированной переброски боевиков-диверсантов в окрестности Берлина были такими, что советская разведка заранее готовила базы для их нахождения на германской территории. Об этом, как ни странно, сообщил другой отставной шпион – бывший глава политической разведки СД Вальтер Шелленберг – в главе своих мемуаров, названной «Братья Фитингоф». Вот её краткое изложение. Осенью 1940 года в гестапо обратилась молодая немка, прибывшая в рейх в рамках программы переезда этнических немцев из «освобождённых» СССР стран – в данном случае Прибалтики. Она «сдала» других «переселенцев» – тех самых братьев Фитингоф, завербованных (в числе многих тысяч других) НКВД перед отъездом на «историческую родину». Когда те были найдены и арестованы, выяснилось, что в их задачу входило приобретение (весьма недешёвое) целой гостиницы. Шелленберг, правда, почему-то решил (братья Фитингоф были слишком маленькой сошкой, чтобы знать об истинной цели задания), что отель этот должен был служить «явкой» для «курьеров» и своеобразным пунктом «отсева» поступающей информации («Мемуары», с. 175). Любопытно, что деньги на покупку недвижимости братья получили через тайник в Лейпциге, в котором свёрток с рейхсмарками пролежал «по меньшей мере целый год». Иными словами, эти шпионские деньги попали в Германию и ждали своего часа