Отвечаю:
именно для того, чтобы организовать советскую провокацию и найти формальный повод для начала войны с Германией. Другого
разумного объяснения этому судоплатовскому «псевдообъяснению» не существует.
Если принять мою гипотезу, то тут же становится ясным и контекст загадочного разговора Павлова и Эйтингона. Представьте, что накануне вторжения в Польшу к генералу Гудериану приходит знакомый эсэсовец-диверсант – скажем, «Большой» Отто Скорцени (на самом деле будущий любимец Гитлера тогда ещё даже не получил повестку и занимался бизнесом) – и просит «дружеского совета»: «Слушай, Гайнц (Хайнц), в каком тут месте поляки «готовят провокацию»? Кто из твоих танкистов готов пожертвовать жизнью для её «отражения» – во имя тысячелетнего Рейха и нашего любимого фюрера?» Нетрудно предположить и возможный «дружеский» ответ честного вояки, болеющего за своих подчинённых: «А не пошёл бы ты, швайнхунд, к такой-то матери!» На самом деле, в Германии подобный разговор был невозможен: там дорожили каждым солдатом, а в ходе «отражения провокаций» убивали исключительно заключённых. Дорожили ли жизнями своих военных Сталин и Берия? А вы вспомните начало Зимней войны с финнами и погибших в ходе «провокации» красноармейцев... А ещё можно вспомнить весь ход Большой войны, а также описанные Резуном-Суворовым послевоенные учения в районе Оренбурга под руководством «маршала победы» Г.К. Жукова – когда десятки тысяч советских солдат и офицеров в мирное время заставили пройти через эпицентр только что состоявшегося атомного взрыва... Я, кстати, встречал одного из выживших участников этих «манёвров». Ему ещё повезло: вылез на бруствер окопа посмотреть на взрыв и временно ослеп, а потому в госпиталь его отправили ещё до самоубийственной «атаки» по превратившейся в стекло земле...
Напоследок приведу слова Судоплатова, посвящённые первым часам начавшейся войны: «В три часа ночи (прим. автора: за час до немецкого нападения?) зазвонил телефон – Меркулов (прим. автора: нарком госбезопасности) потребовал, чтобы я немедленно явился к нему в кабинет. Там я застал начальников всех ведущих управлений и отделов (прим. автора: в очередой раз ловлю Судоплатова на дезинформировании читателя: ранее он писал, что той ночью остался «на хозяйстве» в одиночестве). Меркулов официально (!)объявил нам, что началась война: немецкие войска перешли границу... К девяти утра, заявил он, каждый начальник должен предложить конкретные мероприятия в соответствии с планом действий в условиях начавшейся войны» (там же, с. 187). Предлагаю в этой связи вспомнить уже приведённую выше информацию об отсутствии планов на случай обороны страны и у советских военных разведчиков. Как видим, несмотря на раскинутые по всей оккупированной Европе сети диверсантов-нелегалов, «давно разведанные базы снабжения горючим танковых групп Гитлера» и ночное сидение в кабинетах в ночь с субботы на воскресенье, руководители спецслужб – точно так же, как и армейские генералы и флотские адмиралы – понятия не имели, что же им делать в условиях, когда