Чтобы охрану разбить и убить властелина Атрида;
Или свирепость смирить, обуздать огорчённую душу?..
Мыслями этими он, пылкий разум и душу волнуя,
Страшный свой меч вынимал… В этот миг появилась Афина,
С неба стрелою слетев, по велению золототронной
Геры — богини богинь, что любила обоих героев.
Резко Афина взяла Ахиллеса за русые кудри,
Видима только ему, для других оставалась незрима.
Дочь громовержца узнав, Ахиллес отступил, испугавшись:
Пламенем страшным глаза у богини Афины горели.
Но, страха миг обуздав, к ней крылатую речь устремил он:
«Дочь Эгиоха, зачем ты сюда прилетела с Олимпа?
Может, ты буйство царя Агамемнона видеть желаешь?
Слово тебе я даю, и, поверь, оно скоро свершится.
Этот надутый гордец свою душу гордыней погубит!»
Сыну Пелея тогда так ответила дочь Эгиоха:
«Если покорен богам, гнев ты свой укроти беспримерный!
Лишь для того послала меня вниз златотронная Гера,
Чтоб объяснить: вас она одинаково любит и ценит.
Кончи раздор, Ахиллес! Если хочешь, то гнев свой довольствуй,
Злыми словами разя, но рукою меча не касайся!
Вот что тебе я скажу, и, поверь, то исполнится скоро:
Ты за обиду свою даже в три раза больше получишь
Столь же прекрасных даров! Успокойся и нам повинуйся!»
К ней обратившись опять, так сказал Ахиллес быстроногий:
«Должен я, Зевсова дочь, соблюдать повеления ваши.
Как мой ни пламенен гнев, но покорность полезнее будет:
Тот, кто покорен богам, и от них много милости видит».
Тут он могучей рукой, крепко сжав серебро рукояти,
Меч свой огромный назад быстро в ножны вложил, покоряясь
Слову Паллады; и та на Олимп вознеслась без задержки,
В дом Эгиоха отца, к небожителей светлому сонму.
Снова Пелид Ахиллес быстроногий суровое слово
Сыну Атрея послал, дав свободу обиде и гневу:
«Винная бочка! Глаза — как у пса, сердце — словно у лани!
Ты никогда не дерзал смело встать перед войском, открыто,
В битву вести за собой, иль пойти на засаду с мужа́ми
Храбрыми вместе. Тебе это кажется страшною смертью!
Лучше и легче стократ по широкому стану ахеян
Грабить дары у того, кто тебе прекословить посмеет.
Царь пожиратель людей! Над презренными царь ты, не больше!
Знай же, Атрид, ты нанёс мне обиду, последнюю в жизни!
Слово тебе я даю, и, поверь, оно скоро свершится.
Скипетром этим клянусь, он теперь уж ни веток, ни листьев
Вновь не распустит, и сам к корню он, что оставил однажды,
Не прирастёт. Медь с него и листву, и кору удалила.
Лишь стражи Зевсовых слов — судьи нынче в руках его носят.
Пусть этот скипетр теперь тебе будет великою клятвой.
Раньше пусть он зацветёт, если вдруг окажусь я неправым: