– Этот обер, он «настоящий» или тоже из наших? – спросил Валет.
– «Настоящий» здесь только Шерхорн, – пояснил генерал. – И, естественно, твои «гаврики» с летчиками. Со своими диверсантами ты уже не увидишься, мы их изолировали. Уходить будешь с летчиками.
Когда майор закончил сообщение, Громов глянул на часы и вздохнул:
– Ну, пора прощаться, капитан! Вроде бы ничего не забыли. Присядем на дорожку, товарищи офицеры.
Потом генерал обнял Дубовцева и тихо сказал:
– Береги себя, Иван! Победа не за горами, ты обязательно должен вернуться. Может, просьба есть?
– Есть пожелание, Василий Петрович. Я в отчете указал – по поводу диверсантов из своей группы. Двое из них – отъявленные негодяи, а вот третий, Швецов, самый молодой – он не безнадежный, и крови на нем нет.
– Учтем, капитан. Обязательно учтем…
* * *
Майор Герц испуганно вскинул голову: над ним склонился обер-лейтенант Штерн и с искаженным от страха лицом тряс его за ворот рубахи:
– Просыпайтесь, майор! Просыпайтесь, черт бы вас побрал!! На хутор напали русские!!
При слове «русские» летчик рывком поднялся и сел на лавке, тряхнул головой, отгоняя остатки сна. Теперь он отчетливо слышал близкую стрельбу вперемешку с громкими криками и немецкими ругательствами за окном. Одно из стекол с громким звоном рассыпалось вдребезги – скорее всего, от шальной пули, – внутрь вместе с морозным воздухом ворвались оглушительные звуки жаркого боя. Это окончательно привело майора в чувство, и он начал лихорадочно натягивать меховые унты. В углу с испуганным выражением лица пытался надеть куртку бортстрелок Краузе – он никак не мог попасть в рукав кожанки. Эта деталь вдруг разозлила Герца, одновременно заставив его мобилизоваться и взять себя в руки.
– Ефрейтор, без паники! – крикнул он решительно. – Будем прорываться к самолету!
В этот момент распахнулась наружная дверь: в избу, держась левой рукой за окровавленное плечо, ввалился старший четверки диверсантов. Следом вбежал Шерхорн в сопровождении бородатого полицейского.
– Штерн, займитесь раненым! – крикнул подполковник своему заму.
Но обер-лейтенант и так, бросившись к Феликсу, уже стягивал с того испачканный в крови полушубок. Затем, разорвав на его плече гимнастерку, ловко вскрыл индивидуальный пакет и, обработав рану, быстро перебинтовал.
– Он пойдет с вами, – кивнул Шерхорн на Феликса. – Взлетайте, как только доберетесь до самолета – это приказ, майор Герц!
Летчик молча козырнул, через минуту, уже в дверях, спросил:
– Не хотите с нами, господин подполковник?
– Я остаюсь! – отрезал тот. – Попробуем уйти в глубь лесных массивов!