Хоть в СМЕРШ, хоть в штрафбат! Оружие Возмездия (Куликов) - страница 68

Таким образом, к февралю 44-го Соединенные Штаты вплотную приблизились к созданию атомного оружия, оставив далеко позади как Германию, так и Советский Союз. Но даже перед американскими учеными-ядерщиками стояло огромное количество проблем – не говоря уже о немцах и русских. Неудивительно, что тетрадь профессора Зайцева была нужна всем!

Часть 2 «Моменты истины»

Глава 1 Неожиданный визит

18 февраля, Фриденталь

1

Капитан Шмидт аккуратно положил телефонную трубку, встал из-за письменного стола и подошел к окну кабинета. В помещении пока царил полумрак, но скупое февральское утреннее солнце робко проглядывало сквозь разрывы в серых облаках, освещая верхушки вековых тополей, надежно прикрывающих с воздуха приземистое здание канцелярии. Офицер расстегнул верхнюю пуговицу мундира и открыл форточку – подставив лицо под освежающий ветерок, устало помассировал виски, потом вернулся к столу. Подвинув аппарат внутренней связи, набрал номер секретного отдела:

– Здесь Шмидт. Мне только что звонили из Берлина, лично штандартенфюрер Вайс из 6-го Управления.

Выслушав собеседника на том конце провода, удовлетворенно заметил:

– Всегда поражался вашей интуиции, майор. Да, именно по «Кроту». У вас все готово к переброске?

В ответ Штольц подробно доложил о мерах, связанных с подготовкой «легенды», фиктивных документов, разработанном маршруте перехода через линию фронта и других оперативных мероприятиях по операции «Золотое руно».

Выслушав доклад, капитан дал отбой и откинулся на высокую спинку кожаного кресла. Он чертовски устал за последние три недели – с тех пор, как Скорцени оставил его старшим во Фридентале и отбыл на фронт. Конечно, работы хватало и раньше, но сейчас круг обязанностей вкупе с ответственностью выросли многократно. Шмидт нажал на кнопку электрического звонка под столешницей, и почти тотчас на пороге вытянулся обершарфюрер Хольцаугель:

– Заварите мне кофе, Ганс, да покрепче!

– Яволь, герр гауптман! – Эсэсовец бесшумно прикрыл дверь.

Через десять минут он внес небольшой поднос с дымящимся кофейником, сахарницей и фарфоровой чашкой, которые сноровисто выставил на стол перед начальником, предварительно постелив белую салфетку. Шмидт небрежно махнул рукой, и Хольцаугель молча удалился.

Выпив две чашки крепчайшего кофе, капитан почувствовал прилив бодрости и с удовольствием выкурил первую за сегодняшнее утро сигарету: в последнее время он чересчур много дымил, и теперь решил себя ограничить – не больше десяти сигарет в сутки. Затем, включив настольную лампу, раскрыл лежащую на столе зеленую папку и углубился в чтение.