– На хрен, – говорим, – твои блинки. Белого давай.
– Ребяты! Хоть залейся! Удача у меня! Туз козырный! Халтура подвалила! Первый раз на старости лет! Можете вы такое понять?
Мы хором:
– Можем, Васёк. Можем понять. Ой, как можем!
– Ребяты! У меня всю жизнь халтуры не было! У меня железо одно в цехе: не продашь. Что ни месяц: получка да аванс, аванс да получка. Тяни лямку, пока не вскопали ямку. Чуете?
– Чуем, Васёк! На своей чуем на шкуре.
– Ребяты! И вдруг! Подходит ко мне хрен очковый: есть, говорит, интерес для науки... Надо жа! Всю жизнь ко мне без интересу, а под конец – интерес! И у кого? У самой академии. В гору пошёл Васёк, в большие люди! Эти – которые начальство – в земле сгниют, в печи сгорят, косточки не останется, а я, может, тыщу лет в академии стоять буду. В углу. За стеклом. И табличка, тоё-моё: "Снегирёв Василий Павлович. Расточник шестого разряда"…
Серёга говорит:
– Вот бы тебе еще станок туда. Чтобы ты, вроде как, работал.
Колюня говорит:
– И бутылку на суппорт.
Иван:
– И колбаски с огурчиком.
А я:
– И нас туда же.
У Полуторки глаза заблестели. Расквасился, рассопливился, размечтался... Самые его мечты – с выпивки.
– Ребяты! Володя! Колюня! Иван! Вот ба, ребяты, всем нам туда! Вот ба гуртом! Мы ба, ребяты, век не расставались, всё рядом были. Я стою, Володя стоит, Серёга с Колюней, Иван... А то ведь перехоронят кого где: хрен потом найдёшь. Хрен, ребяты...
Серёга говорит:
– За такие за деньги... Я не против.
Колюня говорит:
– А кто против? Дураков нет.
Иван:
– Адресок не дашь?
А я:
– Завтра и пойдем. После смены.
А он:
– Ребяты!.. Чего как – сразу туда. Тоё-моё – к очкарику... Так, мол, и так: Снегирёв велел. Василий Павлович. Он сделает, ребяты... Не боись...
Видим – отрубился мужик. Прежде не бывало такого: всех Полуторка перепивал. Ослабел, значит. Прохудился. Дело, значит, к концу. К академии.
Утром пришли на завод, протрепались в курилке. Есть, мол, такое место, где скелеты принимают. Хорошие деньги дают. На большой загул хватает.
После смены полцеха рвануло за нами. Скелеты сдавать. Толпа встала у дверей, кулаками стучат:
– Тут скелеты принимают?
Будто посуду порожнюю.
Вышел хрен в халате, глазом окинул:
– Идите, – говорит. – Интереса для науки не имеете.
Все побазарили-побазарили да ушли. Мы остались.
– А я? – говорю.
– И вы.
– А я? – Колюня.
– Вы тоже.
– А мы? – Серёга с Иваном.
– Тем более.
– Ладно тебе, – говорим. – Давай на бутылку. Что же мы вчетвером – бутылки не стоим?
Поглядел на нас, поглядел, вздохнул тяжело:
– Стоите, – говорит. – Вы, – говорит, – большего стоите. Только хрен они вам дадут.