Именования дворца производны от дома и предполагают выделение и усиление признаков пространственных ( дом высокий, обширный) и декоративных ( дом украшеный, сверкающий). В их основе синкретизм этических и эстетических ценностей ( дом высокий и украшенный есть место доброе, правильное, красивое). В древнейших пластах значений сакральные статусы дома, храма и дворца аналогичны, поскольку аналогичны их мироустроительные возможности.
Княжий двор с церковью Богородицы. Топосы власти в эпоху раннего Средневековья
Княжеская власть в Средневековой культуре была частью общинной власти, структура которой имела трехступенчатый характер: народное собрание (вече), совет старейшин (старцы градские) и военачальник (князь). Эта структура носила демократический характер, поскольку высшая власть принадлежала не князю, а вече, которое стояло над князем и контролировало его [267] . Княжеская власть не была связана с землевладением – земля принадлежала общине и находилась в коллективной собственности. Поместное землевладение играло в хозяйственной организации незначительную роль, и, как писал С.Ф. Платонов, вотчинный порядок «едва только обозначился» перед татаро-монгольским нашествием. Власть князя над «всей землей» была связана с правом на дань и кормление и с определенным кругом обязанностей («судить да рядить»), т. е. представляла собой исполнительную власть.
Государство Киевская Русь, как и предшествовавшее ему государство «Русская земля» [268] , представляли собой союз «самостоятельных полугосударств» или «городов-государств» – территориальных образований, волостей с центром в главном городе, который играл роль политико-административного, военного и культового центра. Раздробленность была связана с «вызреванием» местных общин, которые постепенно приобретали характер самостоятельных волостей со своим главным городом и своим князем. Период дробления государства Киевская Русь на отдельные центры – «знак не столько роста княжеской семьи, сколько возросшей самостоятельности пригородов» [269] . Т. н. удельные княжества были не княжествами-монархиями, а республиками с ярко выраженной общинной демократией, при этом политическое единство было обеспечено, прежде всего, единством княжеского рода [270] . Один из исследователей назвал княжескую власть «коллективным родовым сюзеренитетом» – это политическая структура, при которой функции правителя (точнее ансамбль функций исполнительной власти) принадлежали не одному лицу, но княжескому роду в целом, в ней отсутствовало не только единовластие, но и самовластие [271] .