Марта вышла на кухню, налила себе сначала холодного чая, но, помедлив, достала остатки кофейного ликера, наполнила рюмку и залпом выпила.
«Кто это? Кто?!» — мысленно выкрикивала Марта, пытаясь вычислить негодяя. Даже Джаника она не так боялась,несмотря на его садизм.
Может быть, Гриневич решил подобным образом изводить ее? Что ж,этот мерзавец мог придумать такую пытку!
- Нервы у меня стали ни к черту! — прошептала |она вслух и налила себе еще рюмочку.
— Понятно, чем тут некоторые занимаются, — неожиданно проговорил за ее спиной Виталик.
Марта вздрогнула, поперхнулась и долго не могла откашляться. Она была готова убить мужа и в другой ситуации непременно бы так поступила, но, отдышавшись, выговорила лишь одно слово:
— Придурок!
— Понял! — Виталик тут же попытался ретироваться к себе в комнату, но она его остановила:
— Извини, поставь чаю!
Ей не хотелось оставаться одной. Виталик это понял, поставил чайник, налил себе ликера, усевшись напротив. Он уже отошел от бандитского налета и готов был отпускать свои шуточки.
«Мужики не бабы, — подумала Марта, — на них все зарастает, как на собаках!»
— Что-то случилось? — спросил Виталий.
— Да нет.
— А кто звонил?
— Не назвались.
— А, это тот молчун? — усмехнулся он.
Главбухша и забыла, что, когда Виталик вернулся,она сама рассказала ему о странных ночных звонках.
— Давай поставим определитель, — предложил муж.
Марта кивнула.
— Завтра позвоню, придет приятель и все сделает в наилучшем виде, он дока в таких вещах! Ты только денежку оставь, — Виталик стал грызть ногти. Когда он нервничал, то всегда грыз ногти. — Мне из Перми звонили. Приглашают снова на постановку...
Марта бросила на мужа недоуменный взгляд, неужели Стас ее не послушался и пообещал-таки денег этим провинциалам, чтобы снова сбагрить ее муженька на пару месяцев. Он совсем слетел с катушек!
— Я не хотел сегодня об этом говорить, но так получилось. — Виталик сделал кислую мину.
— Ты же говорил, что спектакль не совсем получился...
— Да, когда я уезжал, то с руководством мы попрощались более чем прохладно. Пьеса была трудная, сложная, мне отдали двух придурочных актрис, и попробуй-ка с ними два с половиной часа, да еще на большой сцене держать зрителя в напряжении. Это тебе не годовой баланс начирикать!
— Ой, шустрик!
— Вот тебе и шустрик! А тут звонит сам синьор директор, кричит, что мой спектакль идет на «ура», его собираются записывать на телевидении, пресса восторженная. А дальше выдает: выбирай любую пьесу, приезжай и ставь! Словно я Питер Брук или Том Стоппард, — Виталик не выдержал и рассмеялся. — До сих пор не могу поверить! Что скажешь?