Ему вдруг стало очень обидно за эту ее холодную отстраненность. Обидно понимать, что ты не друг, а всего лишь подопытный кролик.
— Так зачем же ты со мной возишься, если никто никому ничего не должен?
— А у меня есть долг, — она вдруг улыбнулась.
— Ага, клятва Гиппократа и прочая ерунда…
— Клятва Гиппократа — это не ерунда, но у меня есть еще один долг. Однажды ты меня спас от пиявок.
— От кого я тебя спас?!
Селена покраснела, а ее разноцветные глаза от смущения засветились ярким, ну точно неоновым, светом.
— От пиявок. Я их боюсь до ужаса, а ты перенес меня через речку.
Даниле понадобилось время, чтобы вспомнить этот свой подвиг, таким незначительным и таким детским он был.
— О да! Это действительно неоплатный долг! Шутишь, Селена?
— Не шучу. Я очень ответственная.
— Я бы даже сказал, гиперответственная.
— Ну, так что ты решил?
— Насчет чего?
— Насчет призрачных перспектив.
— А прогресс действительно не стоит на месте?
— Честное пионерское.
— Тогда я, пожалуй, попробую. Кстати, в твоем списке панацей нет иглоукалывания.
— Ну, это само собой.
— А что будет, когда меня выпишут?
— Мы что-нибудь придумаем.
— А если дома боль вернется?
— Не вернется.
— Откуда такая уверенность?
— Я за этим прослежу.
— Значит ли это, что ты будешь меня навещать? — От этого простого, в общем-то, вопроса спина вдруг покрылась испариной. Точно от ответа Селены зависела его дальнейшая жизнь.
— Буду, если ты не станешь возражать, — сказала она и отвернулась.
Конечно, он не станет возражать! Эта девочка стала едва ли не единственным человеком, в обществе которого он чувствовал себя относительно комфортно. Селена врач, а врачи проще смотрят на многие вещи. К тому же она видела его историю болезни, знает все его диагнозы. Знает, на что еще способно его тело и на что больше никогда не будет способно. С ней можно оставаться самим собой…
* * *
Селена волновалась так, словно собиралась не просто в гости, а на романтическое свидание. Данила выписался больше двух месяцев назад. Выписался и пропал. Она оставила ему номер своего мобильного, но он так и не позвонил. Можно было позвонить самой, напомнить о своем существовании, но Селена не решалась. Кто она такая, чтобы навязываться? Вдруг Данила о ней уже и думать забыл?
Оказывается, не забыл, позвонил тогда, когда она уже почти перестала надеяться.
— Привет! — Телефон искажал голос. Если бы не имя, высветившееся на дисплее, Селена не узнала бы звонившего.
— Привет! — Ее собственный голос дрогнул от радости. — Как твои дела?
— Нормально. Вот, решил узнать, не забыла ли ты о своих обязательствах.