— Наверное, — чем несколько насторожил Романовского.
— Ой, это я всегда рад сделать, — умиленно глядя на них, ответил Николай и, насвистывая, ушел вниз по лестнице.
— Добрый день, Денис Константинович, какими судьбами вы в нашем захолустье? — опомнилась Ева, отодвигаясь подальше и мысленно матеря сердобольного соседа.
— Привет. Может, пригласишь войти?
— Так ты уже и сам зашел, можно сказать, незаконно вторгся на чужую территорию, — девушка скрестила руки под грудью, стараясь не особенно пялиться на Дениса. Получалось не очень хорошо, единственное, что её успокаивало, так это полутьма в прихожей. — Что тебе нужно?
Её прохладный тон со вполне четкими нотками сарказма был испорчен шмыганьем носом.
— Как ты себя чувствуешь? — Ему безумно хотелось обнять Еву, прижать к себе и хоть как-то облегчить её состояние, потому что, как девушка не старалась показать, что все хорошо, болезненное состояние было заметно.
Денис не представлял, что будет настолько рад её видеть, и даже с покрасневшими глазами и припухшим носом она казалась очень красивой и какой-то домашней. Не накрашенной он её уже видел, но вот такой, немного взъерошенной, в шортах, тенниске и длинных, по колено, носках — ни разу.
— Прекрасно, — в подтверждение своих слов Ева звонко чихнула и не смогла сдержать стон, потому что от этого затылок прострелило болью.
— Что такое? Где болит? — он осторожно взял лицо Евы в ладони, запрокидывая ей голову, чтобы посмотреть в глаза. Но его заботы явно не оценили, девушка отдернулась и шарахнулась в сторону.
— Не нужно меня хватать, — предупреждение в голосе было слишком явным, чтобы его проигнорировать. — Повторю ещё раз, даже если вы придете все вместе — я не изменю своего мнения и не позволю давить на себя. Это решение Светланы, и я не стану склонять её в какую-либо сторону.
— Я здесь не за этим, — Денис повторил её движение, скрещивая руки на груди, только если её жест был больше защитным, то он просто пытался не грести её в охапку.
— Тогда тебе тем более нечего здесь делать, — дернула плечом Ева.
— Мне казалось, что нам нужно кое-что прояснить, — не согласился Романовский.
— Вот именно, что казалось. Если ты думаешь, что я буду тебе каким-либо образом мстить, то зря. Да, неприятно, когда тебя разыгрывают втемную, но не факт, что на твоем месте, я не зашла бы ещё дальше. Если же мучают угрызения совести, в чем сомневаюсь ещё больше, то тем более зря. Я уже говорила тебе и повторю ещё раз — мы никто друг другу, просто случайные любовники, поэтому оправдания или извинения считаю излишними.