— А что там за табор в холле?
— Еврейская диаспора забирает свою мамочку, — Матвеев кивнул Денису и расцеловал Еву в обе щеки. — Что ж вы не позвонили, перед тем, как выезжать? Мы спим, — выглядел молодой отец немного помятым, с темными кругами под глазами, но на редкость счастливым и умиротворенным.
— Жаль, конечно, но пусть выспятся. Я тебя вчера так не поздравила, поэтому исправляюсь сейчас — растите большими и здоровыми, — девушка крепко обняла друга, а, не успев его отпустить, сразу почувствовала на талии ладони Дениса. Заметивший это Стас понимающе улыбнулся, потому что сам часто грешил такой вот меткой территории с Линой.
— Спасибо. За все, — он кивнул Романовскому, давая понять, что тот получил союзника в семье Евы. — Ангел просила тебя обнять и расцеловать, но лучше, наверное, по старинке, — Матвеев протянул руку, и мужчины обменялись крепким рукопожатием. Пока девушка отвлеклась на очередной крик из холла, Стас успев сунуть Денису визитку, шепнул:
— Нужна будет помощь или дружеский совет — звони.
Попрощавшись, посетители уже хотели отбыть восвояси, когда их остановил зычный вопль, заглушивший все посторонние звуки и заставивший замолчать голосящих новорожденных:
— Ева!!! Ну, наконец-то!
— Господи, спаси и сохрани, — прошептала девушка, но обернулась уже с сияющей улыбкой. — Бабуль, рада тебя видеть.
— Что ж ты, поганка, нас ещё не навестила? — Ольга Петровна заключила старшую внучку в такие крепкие объятия, что та только беспомощно затрепыхалась, даже не пытаясь вырваться.
— Бабулечка, родненькая, пусти, — из последних сил просипела девушка, уже видя темные точки перед глазами.
— Вот-вот, как пустить, так бабулечка, а как правнука родить, так все на младшую спихиваешь, — передразнила грандмамА, немного ослабляя тиски родительской любви.
— Я болела, не хотела вас заразить, вот не приезжала, — слегка придушенная Ева попыталась отдышаться, но подавилась воздухом, когда Ольга Петровна обратила взор на единственного незнакомого субъекта в их тесной компании. — А вы, молодой человек, кто?
Девушка мысленно помолилась, уже и не зная, что пообещать, но Романовский на корню разрушил её чаяния и надежды:
— Меня зовут Денис, и я с вашей внучкой.
— Даааа? — бабуля, прищурившись, окинула его цепким критическим взглядом, но, вместо того, чтобы бульдогом вцепиться в потенциального жениха, шикнула Еве:
— Подь сюды! — и, подхватив её под локоть, отвела на несколько метров. — Правда, что ли?
— Нууу…
— Я тебе не лошадь, не нукай! Да или нет?
— Скорее да, чем нет, — прошептала девушка, оглядываясь на мужчин. Те тоже о чем-то тихо разговаривали и их женским шушуканьем вроде как не интересовались.