Я не зря сразу рассудил: ждать меня будут ближе к выходу из порта — Сарколу не захочется видеть тут какие-то разборки, слушать крики и потом подбирать трупы и заставлять отмывать кровь и грязь, он любитель красоты и тишины, так что мясорубка будет дальше.
Мне вспомнился какой-то старый-престарый японский фильм — там самурай, лет сорока с небольшим, входил в деревню бандитов, гордо вышагивая по улице, как король перед своим народом, это до смешного напоминало то, как я шествовал к воротам.
Конечно, я трудноубиваемый тип, но ни на секунду не забывал, что убить меня можно, и вполне даже запросто: главное — башку раскроить. А сейчас у меня не было ни шлема, ни щита — хорошо, что броню нацепил, хоть какая-то защита от ударов. У деревянной брони было одно хорошее свойство — она была легкой и не связывала движений, как будто я шел в этакой тонкой байковой жилетке.
Всем своим телом я ощущал множество глаз, наблюдающих за мной из всех уголков порта. Где я проходил, казалось, каждый зверек, каждая птица уже знает, что сейчас будут убивать акома, и все желали посмотреть на это зрелище.
Вечер давно был в разгаре, работы на кораблях прекратились, грузчики разошлись на отдых, команды в большинстве своем отправились на берег, оставив на борту только вахтенных матросов, так что на территории порта так и так должно было быть тихо и пустынно. Только ветерок слегка шевелил мой воинский хвост да кричали птицы, похожие на наших чаек, которые ныряли в воду за кусочками оброненной или выброшенной в море еды и дохлыми рыбками.
Ожидающих меня бандитов я заметил еще издалека — они группой стояли, перекрывая мне выход из порта, и якобы о чем-то разговаривали, не обращая на меня внимания. Это меня не обмануло — боевики резко отличались от массивных, накачанных грузчиков и выделялись пестрыми одеждами всевозможных фасонов и расцветок — от какого-то наряда в арабском стиле до почти что босяцкого. Только эти босяки были двухметрового роста…
Я приблизился к группе своих потенциальных убийц и автоматически пересчитал их — тут было двадцать человек. Где еще десять? Саркол сказал, что их должно быть тридцать.
Этот вопрос разрешился сам собой. Краем глаза я заметил движение где-то слева и сзади — даже не увидел, а почувствовал — резко обернулся и успел мечом отбить летящую на меня ловчую сеть, с подобной я столкнулся как-то ночью в городе, когда прятался в кустах. Еще одну сеть, летящую почти горизонтально и вращающуюся благодаря привязанным к краям грузикам, я пропустил привычным уже приемом — над собой, кувырком сокращая расстояние между ловцами и моим мечом.